Я молчала и сталась не ввязываться в их споры и разговоры. Но меня все же цапали, и иной раз приходилось и огрызаться. Благо за мои прошлые годА не приходилось лезть за словом в карман. Было, что они не могли ответить на мой ответный выпад и замолкали, почти устыженные. Хотя этот эпитет им не подходил. Просто они не могли соревноваться со мной в образованности, и слов им не хватало, лишь выкрики и хула. На что я вновь отвечала им и даже иной раз обидно. Тогда они примолкали и только зло смотрели в мою сторону.

- Не дам себя съесть! – говорил мой взгляд и они начали побаиваться моего острого языка. Особенно, когда я дала понять им, что знаю про их ночные походы.

С хозяевами я почти не общалась. Они считали ниже своего достоинства разговаривать с прислугой, тем более на низшей ступени обслуживания. Все делалась через Ричарда или своих приближенных. Те же пользовались этим и постоянно издевались надо мной, пока дворецкий не останавливал их.

Вот так и проходили мои дни в новой команде. И если бы не выходные, куда меня отпускал дворецкий, то вообще, хоть беги из дома.Частенько я направлялась к тем, кому была мила, а именно к Лоре и Картеру. Они жили в двухэтажном доходном доме в рабочем районе. Там они занимали три комнаты, одна из которых была кухней, другая спальней и третья небольшой гостиной. У них было уютно и всегда вкусно пахло. Или мне так казалось. Иной раз не хотелось уходить, так было спокойно и мило, что я даже потом всю дорогу не могла сдержать слез. Они видели это и только вздыхали, когда я на их приглашения жить с ними отвечала отказом. Я понимала, что им и самим тяжело приходится, и они делают это по доброте душевной.

Лора вначале пока сидела дома, а Картер устроился в швейную мастерскую при большом магазине на место курьера. Они приобрели велосипед, который в то время стоил дорого, и его еще надо было зарегистрировать в полиции, как средство передвижения. Таковы были правила. На нем он и развозил продукцию, которую шили на заказ. В основном это было постельное белье. Получал он немного, но им хватало, особенно когда и Лора устроилась туда же, освоив машинное шитье. Мне показалось это интересным, так как это дело только входило в жизнь последнего десятилетия конца девятнадцатого века. Я вспоминала романы Чернышевского и английских авторов, где упоминались первые зачатки женской эмансипации представляемых в виде швейных мастерских.

- Вот чем мне надо заняться, - почему-то эта мысль все чаще приходила мне в голову. Но пока только в виде идеи. Ведь для этого нужны машинки, помещение и поставщики. Да много что по мелочи. Но самое главное это втиснутся в ряд с другими такими же мастерскими. Тут уж кто кого потеснит.

И все бы так и осталось в мыслях, если бы не случай.

Приставание ко мне обоих мужчин и Кена и Майкла, я сразу пресекла, обещая пожаловаться хозяину на слугу, а мадам на Майкла. Она не одобряла такого разврата в своем доме, о чем предупредила нас еще при первом знакомстве. К тому же сказала, что беременных и проституток не потерпит в своем доме. Так что их поползновения я быстро обрубала, но все же их сальные шуточки и даже ручонки, так и норовили меня достать.

И однажды все же история случилось, когда Майкл вернулся в свою комнату и застал Кена, схватившего меня за талию. Тот пытался меня поцеловать.

- Ах, ты мне не даешься, а моему слуге не отказываешь в ласках! – вскричал он и Кен тут же выпустил меня из рук.

Я же попыталась оправдаться, ссылаясь на хамство слуги, но тот только подтвердил слова хозяина, мол, так и есть, я оказываю ему знаки внимания. Я же просто задохнулась от возмущения и стояла молча, глотая слова, не зная, что ответить на такой откровенный поклеп. В этот момент, Майкл взмахнул рукой, показывая тому на дверь, а сам кинулся ко мне и повалил на кровать. Я так была поражена, что даже не смогла сопротивляться. Он сжал мое лицо одной рукой чтобы я не орала, другой же задирал мои юбки. Тут я опомнилась и пыталась вырваться, но он был сильнее. Так мы с ним доборолись до того, что упали на пол и тут он меня просто прижал к нему, перевернув на живот. Пока я пыталась выползти из его цепких рук, он задрал мое платье и, содрав штаны, все таки достал меня, вонзившись с силой в мою плоть. Я закричала от боли и почти потеряла сознание. Он же продолжил свои действия до того момента, пока я не почувствовала его ослабевающую хватку и тяжелый выдох окончания изнасилования. Тогда он просто упал мне на спину, тем самым еще и придавав меня своим телом.