– Вам никогда его не поймать.

– Почему?

– Он слишком хитер. Он мыслит, как дикий зверь.

Белл улыбнулся, желая успокоить ее, потому что видел – она боится Фроста.

– Мы сделаем все возможное, чтобы справиться с ним. Я гадаю, не сможете ли вы дать мне какой-нибудь ключ к его поведению. Все что угодно, что поможет мне остановить его.

– Я могу вам сказать о нем только одно: не поможет. Боюсь, я его недостаточно знаю.

– Так расскажите о том, что не поможет.

– Гарри совершенно непредсказуем. Я никогда не знала, чего от него ожидать. Он меняет свои решения мгновенно.

Говоря это, Джозефина смотрела на поле, где снова поднялся в воздух красный биплан Джо Мадда, и Белл понял, что она оценивает соперника так же хладнокровно, как он преступника в бою на ножах.

– Не знаете, к каким друзьям он мог бы обратиться?

– Никогда не видела его друзей. Не знаю даже, есть ли они у него. Он держался обособленно. Оставался в гордом одиночестве.

– В вашем «биваке» я вчера встретил кое-кого из Чикаго. У меня сложилось впечатление, что они там и живут.

– Это просто телохранители. Гарри держал их для защиты, но никогда не имел с ними ничего общего.

– Для защиты от чего?

Она скорчила гримасу.

– От врагов.

– А кто они?

– Я спросила его. Один раз. Он стал орать на меня. Я думала, он меня убьет. И больше никогда не спрашивала. Они у него в голове, я думаю. То есть я хочу сказать, что он ведь сидел в сумасшедшем доме.

Белл мягко сменил тему.

– Он когда-нибудь брал с собой на охоту друзей? Охотился с кем-нибудь?

– Он нанимал проводников и носильщиков. Но охотился один.

– Вы не ходили с ним?

– Я была занята полетами.

– Это разочаровало его?

– Нет. Он еще до свадьбы знал, что я летаю.

Она следила за «Блерио», проносившимся мимо со скоростью шестьдесят миль в час.

– До свадьбы? Могу я спросить, как вы начали летать?

На ее открытом лице появилась веселая улыбка.

– Сбежала из дома – спрятала волосы под шапкой и выдавала себя за мальчика.

Это нетрудно, подумал Белл. Она весит не больше ста фунтов.

– Я нашла работу на велосипедной фабрике в Скенектеди. Владелец по выходным строил летающие машины, и я помогала ему с моторами. Однажды в понедельник, вместо того чтобы идти на работу, я пробралась на поле и полетела.

– Без уроков?

– А кто мог меня учить? Тогда никаких школ не было. Почти все мы научились летать самостоятельно.

– Сколько вам было тогда?

– Семнадцать.

– И вы просто сели в машину и полетели?

– А почему нет? Я знала, как она работает. То есть я хочу сказать, аэроплан летает потому, что отталкивает воздух вниз…

– Итак, без всякого формального обучения, – улыбнулся Белл, – вы доказали и теорему Бернулли, и существование эффекта Вентури.

– Что, что?

– Я только хочу сказать, что вы научились использовать крылья, чтобы создавать под ними вакуум. Это заставляет самолет подниматься.

– Нет, – рассмеялась она. – Нет, мистер Белл. Вентури и все остальное – для меня это слишком сложно. Мой друг Марко Селер вечно болтал о Бернулли. А просто дело в том, что летающая машина толкает воздух вниз и потому летит. Наклон крыльев – всего-навсего способ направить воздух туда, куда вам нужно, – вверх, вниз, в стороны. Воздух удивителен, мистер Белл. И силен, гораздо сильней, чем вы думаете. Хорошая летающая машина вроде этой… – Она любовно положила руку на покрытый тканью борт. – Это лучшая машина Марко, она заставляет воздух держать вас.

Белл принял все это с некоторым удивлением. Он тепло относился к молодежи и часто брал под свое крыло учеников детективов, но не мог припомнить человека, который в двадцать один год говорил бы так четко и уверенно, как эта фермерская дочка из глуши Северного округа.