Марат ведёт меня, и с каждым шагом я осознаю, что ситуация ахтунг. Как мне просить Марата пощадить друга, когда я сама близка к инфаркту?

В голове прокручивается тысяча вариантов. И все они заканчиваются примерно одинаково – меня выносят отсюда вперёд ногами. Или Марат скалится и выдвигает свои извращённые желания. Или просто молча давит взглядом, пока у меня поджилки трясутся. Если я пообещаю его больше вазочкой не бить, Марат прислушается?

Кафаров давит сильнее на мою поясницу, заставляя ускориться. Мы быстро проходим через клуб. Я вздрагиваю, когда замечаю того самого мужика, того, кто говорил про торги. Хотел купить меня… Я судорожно цепляюсь за Марата, вжимаюсь в его бок сильнее, чем нужно. Чувствую его ухмылку. Конечно. Ему же нравится, что я его боюсь. Что ищу защиты у него же. Извращенец.

Мы выходим на улицу. Я вдыхаю ночной воздух, но легче не становится. Я украдкой бросаю взгляд на Марата, затем снова отвожу глаза. Глубокий вдох. Ещё один. В груди жжёт, а сердце колотится так, что его стук отдаётся в висках. Я не решаюсь заговорить. Мне нужно попросить его. Мне нужно сказать. Но язык прилипает к нёбу, а в голове мелькают тысячи возможных исходов. Каким тоном? Какие слова выбрать? Как сделать так, чтобы он не разозлился?

Но он замечает. Конечно же, замечает.

– Ну? – усмехается. – Ты будешь что-то базарить? Или чисто пялиться решила?

– Я… – выдыхаю, но воздух сразу становится вязким, трудным для вдоха. – Мне…

Марата останавливается у машины, оставаясь близко ко мне. Слишком. А ладонь продолжает скользить по моей спине.

– Антон, – выдыхаю наконец. – Ты похитил его отца…

Я запинаюсь, не зная, как продолжить. Но мне и не нужно. Марат прищуривается. И ухмыляется так, будто он знал, что я, в конце концов, это скажу. Как будто заранее предугадал мои мысли.

– Хочешь, чтобы я прекратил? – его голос глубокий, рокочущий.

Медленно, будто смакуя ситуацию, он подносит руку к моему лицу и наклоняется ниже. Я чувствую, как его пальцы едва касаются моей скулы. Жар от его тела сводит с ума. Сердце дико стучит.

– Да, – говорю я. Голос тихий, почти шёпот. – Прекрати это. Не надо. Они… Антон ничего плохого не хотел… То есть… Не надо вредить никому! Отзови своих людей.

– Ладно, – хмыкает он.

– Ладно? Правда?!

Кафаров смеётся. Глухо, низко. Взгляд его глаз сверкает тёмным азартом. Я не могу поверить в услышанное? Он только что согласился? Вот так просто? И я зря целый часовой диалог в голове прописала? Фух.

– Ты подозрительно добрый, – хмыкаю.

– Разве? – его губы растягиваются в хищной ухмылке. – Всё просто. Я отстану от него. Пристану к тебе.

– Что?

– Ох, галчонок, – его тон одновременно насмешливый и опасный. – Ты ж понимаешь, что за всё надо платить? И за мою помощь тем более.

17. Глава 17

Я хлопаю ресницами, до сих пор не веря в услышанное. Вот так просто? Он отстанет от Антона? Не будет ломать ему жизнь, давить, запугивать? А потом до меня долетает смысл его следующих слов. И я… замираю.

— Пристанешь… ко мне? — мой голос звучит хрипло. Сердце делает кульбит, срываясь в паническое биение.

— Ты же умная девочка, — Марат скалится. — Должна понимать, что никто и ничего не делает просто так.

Мне хочется сорваться на истерический смех. Это же шутка, да? Он просто издевается. Отличный выбор! Просто супер! Кафаров предлагает мне расплатиться собой. Ну а чем же ещё? Деньги, машины, недвижимость? Нет. Ему интереснее играть в свою любимую игру, держать под контролем, ощущать власть, дёргать за ниточки.

Я сжимаю кулаки, но руки всё равно дрожат. Меня бросает то в жар, то в холод.