- Черт, ну я не знаю, Свет, - пожала плечами Снежка. – Я тоже пару месяцев назад думала, что ничего хорошего в моей жизни больше не будет.

- Ой, ну ты жопу с пальцем-то на путай! У тебя, считай, еще ничего и не было. К тому же ты сейчас в эйфории. Меня знаете, что больше всего угрызает? Мариш, нет какой алкоголины в кофе капнуть?

Я молча достала гостевой «Айриш Крим». Сама такое не пила. Снежка тоже отказалась – за рулем. К Димке своему насовсем она пока не перебралась, проводила у него выходные, а на неделе – когда как. Судя по нашему последнему телефонному разговору, притирка у них шла непросто.

Сова щедро плеснула себе в чашку, отпила, и подперла щеку ладонью, пригорюнившись.

- Даже не знаю, как сказать. Работа, дети – это все ладно. А вот страсти-мордасти с сексом… Нет, все нормально у нас с этим. Экстаз, оргазм и все дела. Но нет-нет да и промелькнет: ничего другого в моей жизни уже не будет. Вот и выходит, что одна моя половина хочет прожить с любимым мужчиной до конца дней, а другая вздыхает, что он так навсегда и останется единственным.

- Нет, Свет, вот как хочешь, я этого не понимаю. Когда кого-то любишь, зачем тебе кто-то другой?

- А ты трахалась с кем-нибудь восемь лет подряд, почти каждый божий день с небольшими перерывами на роды? – сощурилась Сова. – Нет? Тогда лучше молчи. На самом деле это грустный момент, бабы, когда страсть уходит. Оставляет вместо себя такую повседневную привычную хотелку. Нет, бывают вспышки, но чаще такое… в штатном режиме. Перепихнулись и уснули. Я его знаю до последней впадинки-трещинки, оха-вздоха. Все, что он в постели может сказать и сделать. Хоть какие придумывай ролевые игры с игрушками и эротишным бельишком. Хоть на уши встань или на люстре повисни. Все равно это уже вариации хорошо знакомого.

- Знаешь, Света, что я тебе скажу? – дышать под маской стало совсем невмоготу, и я высунула из-под нее нос. – Только не обижайся, ладно? Ты замуж вышла за первого же, кто тебя трахнул. С одной стороны, это, может, и хорошо. А с другой, не было возможности понять, что хрен на хрен менять – только время терять. Разумеется, если чувств нет. Поверь, я знаю. У меня мужиков было больше, чем пальцев, - уточнять, каких именно пальцев, только на руках или на ногах тоже, я не стала. – Трещинки-впадинки у всех разные, охи-вздохи тоже, а суть одна: сунул – вынул. Бывает хорошо, даже очень. Но недолго. Потому что этого мало. Без чувств, повторюсь. У тебя сейчас такое, как будто пришла в экзотический ресторан, где меню на сорока страницах, и заказала тазик салата. А к концу ужина сообразила, что объелась, но ничего толком и не попробовала.

- Кто о чем, а Сибирцева о жратве!

- А вот это уже некрасиво, - спокойно заметила Снежка.

- Извини, Марин, - Сова покраснела. – Что-то сорвало меня сегодня.

- Да ладно, - я пожала плечами.

Может, прозвучало и грубо, но я действительно часто проводила пищевые аналогии. Машинально, не задумываясь. У кого что болит, да.

Девчонки посидели еще немного и ушли, забрав миланские пакеты. А я подумала, что Сову в последнее время несет куда-то не туда. И правда что кризис. Не завела бы любовника сдуру. Добавить в жизнь перчику. Только вот не та у нее натура, чтобы сделать это легко, без драмы и последствий.

Постирав маску, я позвонила Наташе, что приеду в офис. Две недели? Конечно, можно и из дома работать, но рехнусь же взаперти!

А утром проснулась от озноба и головной боли. Градусник показал тридцать восемь и три.

- Были в Италии? – с ужасом переспросила тетка из регистратуры. – Подождите секунду.