В своих передвижениях – часто целыми стадами – киты следуют, по-видимому, определенными путями, так же как перелетные птицы.
При этом каждый род, каждое семейство, каждое стадо имеют свои пути. Некоторые, например, переселяясь на север и северо-восток, избирают путь вдоль берегов Норвегии и Финнмарка, где и проводят лето; другие направляются в воды, омывающие Медвежий остров; третьи, как, например, синие киты[37], доходят до Шпицбергена.
Так вот, если мы сильно уменьшим число или совсем истребим китов, путь которых идет вдоль побережья Финнмарка, то у Медвежьего острова все же можно встретить китов – именно тех, которые обычно туда направляются. Если же мы начнем усиленно преследовать и этих, они скоро начнут заметно убывать, особенно при ограниченном районе лова. Придется искать новые места, куда направляются киты, придерживающиеся других маршрутов. Можно привести множество примеров такого перемещения районов лова.
Пожалуй, покажется удивительным, что китобойный промысел у Медвежьего острова мог в столь короткий срок так сильно уменьшить число китов, как здесь описано. Однако это станет вполне понятным, если принять во внимание, что летом 1904 года близ Медвежьего острова промышляло чрезвычайно много китоловов и киты истреблялись ими беспощадно.
К тому же данная порода китов держалась в этих водах на весьма ограниченном пространстве. Поэтому вполне естественно, что Ингебригтсен всего год спустя встретил их там уже в гораздо меньшем количестве. И, при его удачливости, он скоро выловил большую часть оставшихся. Но финский кит, прозванный сельдяным китом, не любит заходить далеко на север, так как по преимуществу питается рыбой: сельдью, мойвой и пр., стаи которых обычно не заходят дальше северных вод Медвежьего острова и лишь изредка достигают Южного мыса Шпицбергена.
Иначе обстоит дело с синим китом и с горбачом[38], которые питаются, главным образом, мелкими пелагическими животными – моллюсками, ракообразными весельными улитками, водящимися в большом количестве в верхних слоях морской воды, даже в области плавучих льдов.
Когда лов у берегов Норвегии прекратился, неудивительно, что китоловы, отправлявшиеся к Шпицбергену в 1904–1905 годах, встретили там множество китов, главным образом синего кита, и в течение некоторого времени имели богатую добычу. Но и там лов вскоре сократился, оскудел, о чем мы узнаем из дальнейшего.
Медвежий остров
Открытие
Поскольку норвежцам уже в древние времена был известен Шпицберген, который они называли Свальбардом, им, очевидно, был знаком и этот небольшой остров, расположенный на их пути на север.
И в самом деле, было бы странно, если бы и в старину бури не заносили туда кораблей от берегов Хельгеланна[39] и Финнмарка, как это часто случается в настоящее время.
Однако от тех древних времен до нас не дошло об этом никаких сведений; после XIV века промысловые плавания норвежцев в эти северные области, по-видимому, постепенно прекратились, притом надолго.
Первое известное нам открытие острова было сделано голландцами 8 июня 1596 года, когда два их корабля под командованием Рийпа[40] и впоследствии прославившегося морского героя ван Гемскерка[41], с Виллемом Баренцем[42] в качестве главного штурмана, попали туда, отыскивая северо-восточный морской путь к богатствам Китая и Японии.
Имя свое остров получил вследствие того, что голландцы встретили поблизости от него плывущего по морю огромного белого медведя. Они преследовали его в лодке на веслах, но не отважились приблизиться к нему вплотную, пока не подоспела подмога.