И Роман резко шагнул из-за Марфы.

***

Всю дорогу Марфа пыталась склеить себя. Собрать в некое подобие порядка то, что разломала своими собственными руками. И ведь все правильно сделала поначалу! И слова сказала очень правильные. И что потом случилось?!

Она позволила эмоциям взять над собой верх. Это Ромкино глухое «Без тебя вдруг стало как-то пусто». И про друга ни слова не сказал! А стоило представить, что он сейчас и в самом деле уйдет, сядет в самолет, улетит – а она на него еще насмотреться толком не успела.

Дура. Как есть дура.

И теперь надо как-то с Клаусом объясняться.

А Клаус молчал. С любопытством переводил взгляд с нее на Рому и обратно и молчал.

- Клаус, дорогой, познакомься. Это друг нашей семьи. Он учился с моими младшими братьями и очень с ними дружен. Он мне… как третий младший брат. Роман прилетел в Мюнхен… по делам. Роман, это мой муж Клаус Штибер.

Клаус прекрасно воспитан. Он выдал благожелательную улыбку и протянул руку.

- Рад знакомству, РОман.

- РомАн, - после небольшой паузы Рома пожал протянутую руку. – Взаимно, Курт.

Да они как сговорились с Мишей!

- Клаус, - с нажимом повторила Марфа.

- Простите, Клаус, - Рома так и не выпускал руки Клауса. – У меня скверная память на имена.

У профессионального адвоката – плохая память на имена! Марфа с трудом сдерживала желание наступить Ракитянскому на ногу.

- Надолго в Мюнхен? – Клаус озадаченно смотрел на их руки, по-прежнему сжатые в рукопожатии. Хотя Марфе казалось, что это больше похоже на борцовский захват.

- Не знаю, как дела… пойдут, - пожал плечами Роман и, наконец, разжал пальцы. Клаус, кажется, с облегчением выдохнул. Марфа подошла к мужу и обняла его за талию.

- Клаус, дорогой, ты не возражаешь, если Роман поживет у нас? – Марфа произнесла эти слова и тут же поняла, как нелепа и абсурдна эта просьба. Нужны какие-то внятные аргументы, срочно! – Роману, наверное, понадобится моя помощь… в качестве переводчика… и гида. Папа очень просил Роману помочь, ведь Рома нам почти как родственник.

На последних словах она отчетливо увидела, как у Ракитянского дёрнулся угол губ. Что, Ромочка, нравится, как я вру и изворачиваюсь по твоей милости, да?! Чтоб тебе пусто было!

- Конечно, - слегка растерянно отозвался Клаус. – Гостевая спальная на первом этаже рядом с кабинетом, мне кажется, достаточно удобна?

- Конечно! – Марфа не успела сказать ни слова, как Рома уже снова затряс руку Клаусу. – Спасибо большое, Курт! То есть, Кен! То есть… Клаус. Простите мне мою забывчивость!

- Ничего страшного, РОман. Я думаю, со временем мы выучим имена друг друга. Пойдёмте, я вам покажу вашу комнату.

***

Марфа сидела в спальне на краешке кровати, обхватив себя руками. Ей очень хотелось сжаться в небольшой комок и закатиться куда-нибудь под кровать. Или в укромный угол. И никак не контактировать с окружающим миром. Оказывается – она только сейчас это поняла - у нее все-таки как-то худо-бедно устроилась жизнь в Мюнхене. И вот вам, пожалуйста – Ромочка. И все летит в тартарары. И Марфа сейчас не представляет, что ей делать и говорить за пределами этой комнаты.

Дверь открылась, и в спальню вошел Клаус.

- Роману понравилась его комната.

Марфа безучастно кивнула. Роме бы понравилось, даже если бы они определили ему жить в гараже.

Матрас под Клаусом прогнулся, когда он сел рядом. Теплая ладонь легла на спину.

- Марта… Тебе неприятен этот человек?

- С чего ты взял?! - Марфа вскинула на мужа изумленные глаза.

- Ты напряжена.

О, боги, дайте ей хоть какие-то подходящие слова. Подскажите!