- Наверное, бессонница. Или джетлаг, - Марфа раздраженно пожала плечами. Она не выспалась. Это у нее бессонница! И Клаус, как назло, сегодня храпел.

- Да? – муж смотрел на нее озадаченно. - А он точно не… не… не….

- Он не алкоголик, - сухо ответила Марфа, доставая тарелки из буфета. – Но я с ним поговорю, если тебе угодно.

- Не надо, - Клаус коротко обнял ее и убрал бутылку обратно в буфет. – Мне не жалко ликёра. Я просто переживаю. За твоего… почти брата.

- Давай завтракать.

- Давай, - Клаус принялся загружать хлеб в тостер. – Я поговорил с Фанни, она будет пока работать без тебя. - Марфа вздохнула, а Клаус продолжил: – Ну тебе же надо будет уделить время Роману. Помоги ему, чем можешь. Несколько дней не решат ничего принципиально.

Марфа с кислым видом кивнула. Фанни – это ее помощница. Хотя пока так выходит, что временами это Марфа – помощница Фанни. В общем, эта энергичная девушка помогла Марфе в освоении нюансов ведения дел в ресторанах Клауса.

- Спасибо, - пробормотала она.

Клаус лишь кивнул.

- Ты сегодня кофе с молоком или без?

Когда они прощались с Клаусом у входной двери, из своей комнаты выполз Ромочка - небритый, лохматый и какого-то черта невероятно привлекательный – с темной щетиной, беспорядком на голове, джинсах и мятой футболке.

- Доброе утро, - он прикрыл рот, маскируя зевок. – У Курта отличная куртка.

Удавить гада мало!

- Отличная пижама, РОман, - не остался в долгу Клаус. – Я помню про водку.

Мужа пришлось буквально выпихивать за дверь. А потом Марфа через окно кухни наблюдала, как выкатывается из гаража «мерседес» Клауса, как он выезжает за ворота.

За спиной раздался звук шагов, и она обернулась. Ромочка соизволил умыться и пригладить волосы. И выглядел все так же… гадски.

- Завтракать будешь?

- А кто завтрак готовил?

- Клаус.

- Я не голодный.

Марфа со стуком поставила на стол тарелку с сыром.

- Этот сыр резала я. Жри, давай, Ракитянский.

4. Глава 4. Выходи, Леопольд! Выходи, подлый трус!

- Зачем ты ночью пил?

- Вы кушайте, кушайте, мы не считаем, что вы уже третьею котлету едите, - пробормотал Ракитянский.

- Ответь на мой вопрос.

- У вас все бутылки в доме посчитаны?

- Или ты отвечаешь на мой вопрос, или идешь жить в гостиницу.

- У меня бессонница была! – раздраженно буркнул Роман, потянулся и налил себе кофе. – Куплю себе сегодня водки. В вашем благословенном Фатерлянде водка продается?

- Только попробуй! - Марфа налила ему в чашку молока. А потом одернула руку. Не хватало еще за ним ухаживать! А как же гостеприимство? И почему ты помнишь, какой он кофе любит?! Давай, испеки ему хлопковый чизкейк, как он любит. Твою мать! – Клаус спрашивал меня сегодня, не алкоголик ли ты.

- Успокой его. Скажи, что я еще клептоман, фетишист и эксгибиционист.

- Поздравляю, ты знаешь массу умных слов про извращения!

- Это называется – девиантное поведение, - Рома с видимым наслаждением пил кофе. – Нам про него в университете рассказывали. А твои братишки регулярно просвещают меня яркими примерами из своей практики.

- А меня не просвещают.

- Они тебя любят и берегут твою нежную психику.

- А твою не берегут?

- Она у меня не нежная.

Марфа поймала себя на том, что улыбается. Что это прекрасно – сидеть на светлой кухне, пить с Ромкой кофе и болтать. Только вот один маленький нюанс – это кухня находится в доме, который Марфа делит со своим мужем.

Она усилием воли согнала с лица улыбку.

- Ну, какие планы?

- Моя планы – это ты.

Сердце трепыхнулось судорожно от этих слов. Мои планы – это ты. Как много эти слова могут значить, когда мужчина говорит их женщине. Но это явно не про Марфу с Романом. Она встала.