— Я... у меня никого нет...

Стас хмурится на мои слова, а я словно заново переживаю все те ужасные моменты. Я все еще слышу, как мой отец приказывает мне никогда не возвращаться, что я могу умереть, а ему будет все равно.

— Я у тебя,— шепчет он, его слова словно электрический разряд по моим эмоциям. — Я у тебя есть, и я никуда не уйду.

Его ободряющий тон подталкивает меня поверить ему, но я знаю, что это не лучший выбор. Это ложная надежда, которой я больше никогда не буду поддаваться.

21. Глава 14

Я решаю отвлечь его внимание от себя, спросив:

— А как насчет тебя? Расскажи о своей семье.

Стас одаривает меня своей роскошной улыбкой.

— Нас трое братьев. Кирилл - мой младший брат, потом Марк, он декан одного из факультетов в универе, где учишься ты, и самый старший я. Ну и, конечно же, наш любимый Папуля.

Я просто киваю, не зная, что ответить и продолжаю смотреть вниз на его руки, которые обхватывают мои.

— Мои братья женаты и каждого есть дети, я уже дважды дядя, — я поднимаю взгляд и вижу, что он снова улыбается, но улыбка не достигает его глаз, что дает мне понять, что она не настоящая и под ней скрывается какая-то эмоция. — Я десять лет отслужил по контракту в воздушно-десантных войсках, потом уволился, а сейчас работаю инструктором рукопашного боя в спортзале с тем парнем, которого ты видела со мной во время драки. Его зовут Игнат, его жена учится там же, где и ты.

Игнат. Тот парень, который был со Стасом, когда я снова увидела его. Его имя напоминает мне о тех событиях.

— Почему вы избили того парня?

Я не должна спрашивать, это вообще не должно меня волновать, но я все же делаю это, наверное, из любопытства. А может, я еще раз пытаюсь нарисовать Стаса плохим в своем воображении, чтобы меня не так тянуло к нему?

— На самом деле это было недоразумение, — говорит Стас, отстраняясь.

Он возвращается к плите, чтобы перемешать еду. На нас опускается неловкое молчание, и я уже жалею, что спросила.

К счастью, еда готова, и Стас протягивает мне тарелку, которую я принимаю и тут же начинаю есть, потому что очень голодна. Честно говоря, мне немного стыдно за то, что я так накинулась на еду, но Стаса это, похоже, не беспокоит.

Когда с ужином покончено, я помогаю ему прибраться, а затем беру свои книги со стола, но прежде чем я начинаю читать, Стас берет меня за руку и тянет к дивану в гостиной.

— Я хочу поговорить с тобой о твоей семье.

Я заметно вздрагиваю и останавливаюсь на месте, пытаясь вырвать свою руку, но он сжимает ее еще крепче, и я чувствую как мое дыхание перехватывает. Мне трудно сделать вдох. Я думаю только о том, чтобы он отпустил меня. Я не хочу говорить на эту тему. Только не после того, что недавно произошло.

Это слишком для меня.

Мои глаза мечутся по комнате, ища хоть что-нибудь, что могло бы меня спасти. Я пытаюсь придумать чем отвлечь его внимание, или хотя бы выиграть немного времени.

Он замечает мое состояние, и мне неловко, что он видит меня такой.

Я не хочу говорить о своей семье. У меня больше нет семьи.

Глаза Стаса обращены на меня, а мне кажется, что он смотрит куда-то глубже. Я знаю, что он хочет понять и, вероятно, делает различные предположения, интерпретируя мои реакции. Я вижу сострадание и мягкость, отражающиеся в его глазах, но я не хочу этого. Это похоже на жалость. Я не хочу, чтобы он смотрел на меня так. Мне не нужна ни чья жалость.

Сейчас мне слишком тяжело и я не хочу впутывать кого-то еще в это, не хочу рассказывать как все на самом деле.

Горячие слезы начинают литься из моих глаз, и я поднимаю руку, чтобы смахнуть их. Я хочу оказаться где угодно, только не здесь. Взгляд Стаса становится еще мягче. Настолько теплым, что кажется липкой трясиной, которая затягивает меня и может сделать еще более уязвимой.