Он достает гитару из чехла, берет аккорд — и я будто всем телом расплываюсь в улыбке. Как же мне за него радостно!

Саша бы им гордился.

Дорогие читатели! Нужна ваша помощь, а то соавторы разделились во мнении)). Как думаете, с какой эмоцией Катя отвечает Данику “Пойду!”?

21. Глава 17. Женщина постарше

— Даня, давай “Металлику”! — говорит Длинный.

— Давай Визбора, — просит блондинка.

Но Даник начинает играть, и я сразу угадываю «Три дня» NU. Черт, как же круто звучит песня в его исполнении! Как же она подходит его голосу: дерзкая, отчаянная, напористая. Музыка уносится к звездам вместе с дымом костра, стелется с туманом над озером. Мое сердце бьется часто-часто. Я никогда не слышала, как поет Саша, но легко могу представить, что это его голос. Что он играет мне эту песню на рояле — следующим летом, когда я вернулась бы к нему после первого курса.

Пусть другие выше тебя, и тише тебя,

И громче тебя, и тоньше тебя,

Но никого нет ближе тебя, нет звонче тебя…

Голос Даника, слова песни, музыка — какое-то сумасшедшее сочетание. Был просто вечер, просто костер и незнакомые люди рядом, а теперь кажется, что мы одна банда. Что вечер совершенно особенный, и в этот момент жизнь удивительна и прекрасна.

И только где-то в уголке сознания меня тревожит назойливая мысль, которую я никак не могу поймать.

Слушаю, как Даник играет вторую песню, третью, смотрю, любуясь, на его одухотворенное лицо, а сама снова и снова прокручиваю в голове этот вечер. Что не так?..

Смотрю на Даника — эта тревога связана с ним, как пить дать. А он отвечает взглядом в упор: серьезным, взрослым, с укоризной. Или мне кажется: между нами ночь, блики костра, сизая вуаль дыма. Как тут рассмотреть детали?

— Дай мне сыграть, — говорит Длинный.

Даник протягивает ему гитару и освобождает место на бревне. А сам идет в дом. Мне мгновенно остро начинает его не хватать — такое неожиданно, сильное чувство.

Длинный еще не начал петь, а на мои плечи ложится плотная огромная куртка защитного цвета. Я с благодарностью улыбаюсь Данику. Он садится рядом, протягивает мне вторую бутылку пива.

— Давай, ты обещала сегодня пить.

— Нет, не обещала, — улыбаюсь я, но пью.

Даник разваливается на стуле. Свесив локти с колен, покручивает в руках бутылку. Я, не отрываясь, смотрю, как блики костра играют на стекле.

— Слушай, Катя… А расскажи, как заинтересовать женщину постарше?

Пиво встает поперек горла. Я откашливаюсь.

— Э-э-э... Если речь о тебе, то повзрослеть.

— А еще будут советы? — с легкой обидой спрашивает Даник.

Я морщу лоб.

— Стань ей опорой, решай ее проблемы, заботься о ней.

— Ну это я могу. — Он уверенно делает глоток пива.

Некоторое время мы слушаем, как Длинный от всей души горланит что-то из шансона.

— Даник, — не выдерживаю я этой паузы в разговоре. — Ну зачем тебе женщины постарше? Вот Блондинка сейчас так на тебя…

— Мне нужна конкретная женщина постарше, — перебивает меня Даник. — И дело не в ее возрасте. Просто так звезды сошлись.

Я жую губу, сосредоточенно глядя на костер. Ладно, это же не сто процентов, что речь обо мне.

Длинный, наконец, выдохся. Что-то обсуждает с друзьями, я не понимаю, о чем они говорят, не могу поддерживать разговор, да и не хочу. А Даник словно отстранился от них, весь его фокус на мне.

— Как ты? — спрашивает он.

— Мне хорошо, — честно отвечаю я.

Даник откидывается на спинку стула, сцепляет руки за головой и смотрит на звезды. А я смотрю на его красивый профиль.

— Я провел здесь детство. Я был счастлив. И вернулся, чтобы поймать это ощущение.

— Поймал? — спрашиваю я, хотя уже знаю ответ.