Я подозрительно ощупала и даже обнюхала обновки. Безусловно, вещи были прекрасны и невероятно дороги, но напоминали подачку, брошенную собаке кость, которую моя гордость легко отвергла. Я всегда трепетно относилась к гардеробу, вернее, к тому, что должно в нем присутствовать. И мне было бы намного приятнее носить свои вещи, пропитанные душой и историей. А еще любимых оттенков – только светлых и теплых, пастельных тонов. Единственным исключением было насыщенно-синее платье, одиноко свешивающееся с деревянных плечиков. Его, как и выброшенные в другом мире чулки, мне подарил Демьян, надеясь в ближайшем будущем завлечь меня на свидание.

Несмотря на брезгливость, я все же примерила антикварный плащ. Кинула взгляд в зеркало. Ну, что можно сказать? Костюм на Хэллоуин у меня уже есть: охотница на вампиров с полным отсутствием вкуса примерно так и выглядела бы. Что за мрак!

Оставив плащ проветриваться на оконной раме, я отправилась в ванную. Мне уже не терпелось смыть с себя впечатления невероятно долгого дня и понежиться в теплых водных объятиях.

Но, когда я погрузилась в обжигающую воду, то поняла, что сосредоточиться на чем-то одном или отрешиться от всего очень сложно. В моей голове поселились адские собаки, беспощадно терзающие кролика, а после – и самого Эварта. Рыжая пассия с истерическим смехом. Новость о Полине. Какой-то Эфир. Р-р-р… От сводящих с ума мыслей хотелось залезть на стену или заорать во все горло, до хрипоты, а после – забыться сном до самого утра и перестать томиться в мучительном ожидании, захлебываться надеждой, которую подбросил мистер Локхарт двумя словами: «Еще живая».

Конечно, сомнения, что он обманул, у меня тоже были, но я их старалась отбрасывать и как можно дальше. Как и мысли о том, что ему от меня всё-таки нужно. Ведь на прямой вопрос я так и не получила ответа.

Чтобы как-то отвлечься, я положила на ладонь желтый камушек с неоднородными вкраплениями. Посмотрела сквозь него на свет и с удивлением отметила особенность, так называемый дихроизм: камень изменял оттенок, преломляя лучи, и сиял то алым, то зеленым, то синим. А если крутить его в руках быстрее, то можно вообще увидеть весь спектр радуги. Завороженная его красотой, я чуть не захлебнулась, когда услышала шаги в комнате и чей-то посторонний голос:

– Варва-а-ара!

Я испуганно вскрикнула, утопила камень и пошла на дно, глотнув мыльной воды. Выплыла, истерически закашляла и приготовилась закричать, но рот стремительно прикрыла ладонь незваного гостя. Гостя, в котором я узнала хозяина ночного клуба, зеленоглазого демона.

– Думаю, не стоит напрасно тревожить хозяев, – многозначительно прошептал мужчина, обжигая зеленью своих мистических, притягательных глаз.

С трудом подавив панику, я кивнула… и от души его обрызгала.

– Какого лешего вы здесь забыли?! Убирайтесь!

– Ну, как же… – Зеленоглазый фыркнул, небрежно смахивая с лица и светлых волос пену, откинул полы тёмного плаща и уселся на край ванны, словно в насмешку являя идеальные мускулы оголенного торса и низко сидящие брюки, заправленные в черные сапоги. – Я соскучился. – Его откровенный взгляд коснулся моих плеч и ключиц, вызывая стыд, который не могла скрыть жгучая ярость. – Мы так поспешно распрощались в прошлый раз, что я до сих пор не могу себе этого простить. – Мужчина выдал похабную улыбочку и опустил руку в воду, медленно приближая ее к моей ноге. – Еще теплая. Могу присоединиться.

– Идите к черту! – Я дернула ногой еще сильнее, обрызгивая мужчину и вознося хвалу небесным силам за то, что не пожалела геля для пышной пены, скрывающей меня до подбородка от жадных мужских глаз. Хотя наготу я все равно ощущала, как и острое чувство уязвимости. Пожелай он воспользоваться ситуацией, я вряд ли смогу себя защитить. Как тогда в клубе, когда он применил какую-то хрень по запариванию мозгов, отчего у меня действительно съехала крыша. Я чуть на него не набросилась с неимоверным желанием, как кислота, разъедающим плоть. Меня передернуло от отвращения к самой себе в тот злосчастный момент, и я отвернулась, надеясь не поддаться гипнотической энергии мужчины, которая стала взволновать сильнее.