— А он ничего, симпатичный. Давай размерчик посмотрим? А то вдруг подкачал! Внешность в нашем деле сама знаешь — не главное! — Дарина радовалась, как дитя, предвкушая изучение новой игрушки. Она не злая, вовсе нет, но шутница еще та, да еще юмор специфический — ведьмовской! И все еще девица — это обязательное условие обучения вештиц, но любопытная не в меру!

Я покрылась испариной. Лицо окрасилось красным, а тихий вздох застрял в груди лишь от одного взгляда на Рана. Мужчина был не в себе и, боюсь, намеревался кое-что продемонстрировать Дарине. Нет, я точно знаю что — огромный мужской кулак, свернутый в кукиш! Легкая заминка и вот уже тело сотрясается в конвульсии… от едва сдерживаемого смеха…

— Странно, он, кажется, улыбается. И эта улыбка очаровывает… — поделилась своими наблюдениями рыжая ведьма. — Эмоции так и проступают на этой очаровательной мордашке, пробиваясь сквозь заклинание подчинения. Нет, Иза, я, конечно, понимаю, что он первый, кто тебе понравился, но так нельзя! Терять разум бывает чревато! «Ну, и проверяй, и укрепляй», — как говорит Старая Хельга, — собралась взмахнуть рукой, собственно для наложение «магических уз». Я оторвала взгляд от довольного Рана, почему-то до сих пор не произнесшего и слова, и бросилась на Дарину, собираясь ей помешать. Камень — подарочек Ирагона, жег изнутри. Сейчас она выдохнет заклинание и все! Мне конец! Ведь оно не подействует! Откат от магии заденет магические нити, коими испещрена территория владений ведьмы и собственно она, не поленится и прискочит посмотреть, что произошло!

— Дарина, пожалуйста, не надо! — взвизгнула я.

— Прости, — сникла девушка, опуская руки, — я усомнилась в твоих чарах, а тебе итак не хватает веры в себя! Малыш, не переживай! Мертвяк тебя не сожрет! А если сожрет — то я не буду плакать, ты ведь так не любишь слезы! Не буду, не успею, — хмыкнула, — следующей буду я!

Черный юморок у моей Даринки, вон как хохочет собственной шутке! Ее даже не смущает ни мой заискивающий взгляд, ни ошарашенный взгляд «жертвы». А Ран в шоке, я вижу по его лицу. Улыбка лужицей сползает невыносимо медленно, меняя его до неузнаваемости. Зрачки расширяются, заслоняя белесую радужку, превращая их в горящие черные угли, на которых того и гляди поджарится мое сердечко! И я любуюсь, боясь признаться себе — этот мужчина необычайно привлекателен для простого смертного. Даже сейчас, когда из эмоций лишь злость. Так и хочется подойти к нему, прижаться сильно-сильно, ощущая твердость молодого тела и да, как сказала Дарина, проверить размерчик!

— Мертвяк? — ошарашенно произнес Ран. — Мертвое тело?

И почему мне кажется, что Ран знает, о чем речь. Или не знает?!

— Живой, — тихонько шепчет Дарина, боясь шевельнуться, и рьяно прижимает ладошки к горящим щекам. Вот оно возмездие! Нагрянуло, когда не ждали. Девушка еще что-то шепчет, но понять не реально. Я стою между ними, как между двух огней и пытаюсь научиться дышать. Страшно понимать, что этот день может стать последним в моей жизни. Очень страшно! Но говорить подобное вслух еще страшнее, но выбора нет. Спокойно принимаю злой, настороженный взгляд, брошенный в меня как вызов, и громко говорю:

— Я упустила мужчину.

— Ну, ты не расстраивайся, такое бывает, — саркастически заметил Ран, сбивая с толку, заставляя нервничать.

— Я должна исправить ошибку, больше некому! Тело, как у меня, редкость в деревне, а еще дар…

— Так я не спорю… — зло перебил мужчина.

— Имеется в виду молодое, сочное мясо, — вклинилась в разговор Дарина. От ее слов Ран, похоже, в восторг не пришел и перестал понимать смысл происходящего, точнее, произносимого.