– Да бью я. – Слуга посмотрел на Мелиссандру и развёл руками, словно оправдываясь. – Бью.

Так! Это надо прекращать!

Мелиссандра указала слуге остановиться, подошла и внимательно осмотрела раба. Следы от ударов на его спине были настоящими, не поддельными. Яркие алые полосы. Боль удары должны были доставить неимоверную. Но… Раб по-прежнему косил на неё наглым прищуром своих серебряных опалов и нахально-широко улыбался. Совсем не тот эффект, на который она рассчитывала. И как теперь добыть то, что ей нужно?

– Пробуйте ошейник! – приказала она.

Слуги тут же принесли кристалл, активизирующий магию рун. Мелиссандра протянула руку, требуя отдать кристалл ей, и пристегнула его к одному из своих браслетов. Теперь одной лишь мыслью она может управлять силой, заточённой в рабском ошейнике.

– Итак, – начала она строго. – Мне нужен твой слуга Буцефал!

Мелиссандра дала мысленную команду, и тело раба выгнуло дугой от мощного заряда, что жёг магическим огнём. Раб плотно сжал зубы, и сладострастных стонов больше не звучало.

Остановив силу кристалла, королева подождала, пока раб придёт в себя. Его тело повисло на верёвке, голова безвольно опустилась на грудь. Он шумно дышал, глотая воздух большими кусками, как рыба, выброшенная на берег.

Мелиссандра успокоилась: всё шло, как надо. Она пробежалась пальчиками по напряжённому бицепсу раба, пощекотала за ухом, привлекая внимание, наклонилась и шепнула:

– Что теперь скажешь?

Раб застонал, приоткрыл глаза и посмотрел на Мелиссандру замутнённым взглядом.

– Чуть-чуть не хватило, красавица. Давай в следующий раз до конца, а?

– Что?! – воскликнула Мелиссандра.

– Чуть-чуть до разрядки, – ответил раб и скосил глаза вниз, указывая нужное направление.

Проследив за его взглядом, Мелиссандра увидела прикрытый простыми холщовыми штанами явственный бугор на причинном месте.

Второй раз воскликнуть: «Что?!» или «Да ты издеваешься?!» она не успела. Вздрогнула от пришедшей в голову мысли и, стараясь опровергнуть догадку, активировала кристалл. Но в этот раз, пока раб выгибал спину и сдавленно стонал, смотрела только «туда»…

Так и есть: магический огонь, растекающийся по венам, раба не мучал, а возбуждал.

«Да что ж за день сегодня такой?!» – захотела прокричать Мелиссандра, но вовремя вспомнила, что сегодня среда. И капризно топнула ножкой. Теперь уже нелепый детский жест её ничуть не смутил. Казалось, в это утро её больше ничего не сможет смутить. Но…

* * *

– Ты что, – сдавленно спросила Мелиссандра, – из этих?

– Из кого?

– Ну, из этих…

Мелиссандра мотнула головой, ничего не объясняя. А как объяснить то, чего сама не понимаешь?

– Ты из этих! – уверенно произнесла она и задумалась.

Пытать доходягу-раба не имело смысла: он будет этому только рад. Мелиссандра посмотрела на него. Раб раскачивался на верёвках, напрягая мышцы рук и чуть подтягиваясь. На его лице блуждала мечтательная улыбка. Он жаждал продолжения.

Мда… Добиться от него чего-то пытками бессмысленная затея. Но как иначе заполучить Буцефала? О том, чтобы уговорить того здоровяка подчиняться, не могло быть и речи. Мелиссандра бы ещё подумала шантажировать этих совершеннейше неправильных рабов мучениями друг друга, но и эта затея показалась ей неподходящей: доходяга от боли корчился в экстазе, а на Буцефала ей просто нечем было повлиять.

– Итак! Что мы имеем? – Мелиссандра сама не заметила, как заговорила вслух. От потрясений, видать. – Одному нравится, второй не поддаётся. – Она повернулась к доходяге. – И что мне с вами делать?

– Понять? Простить? – спросил тот.