— Я бы и сама, — начинает говорить Василиса.

— Все, — обрываю резко. — Видел я как ты «сама». До сих пор бы перед крыльцом торчали. А время поджимает.

Собакам приказ даю, чтобы прогулялись. Разбегаются. Ну а мы — в дом.

Через холл. К широкой лестнице. Дальше — наверх.

Замечаю, как у Василисы глаза бегают, как осматривается, как старается все внимательно изучить. И прямо слышу, что винтики в ее башке вовсю крутятся, вертятся. Видно, что Василиса прикидывает, какими путями удрать.

Вот же бесовская девка.

Еще несколько секунд назад вся тряслась. Собак боялась. А теперь все вокруг сечет. Ищет лазейку.

Ну давай. Вперед. Так даже лучше.

Смотрю, жизнь ее ничему не учит. Даже мешать «побегу» не стану. Пускай делает, что хочет.

Потом моя очередь придет. Тоже что захочу, то и сделаю с ней. Расплата будет сладкой.

Как представлю, так яйца спермой и наливаются. Хер твердеет. Пока поднимаюсь по лестнице, встает так, что стены пробивать можно.

Аж ноет. Будто свинец внутри копится.

Мне бы стояк поправить в штанах. Но руки заняты Василисой.

Блять, будто и не трахался. Да вот же, накануне, перед выходом на волю. Разрядился по полной. Двух шлюх отымел. Однако теперь такое чувство, словно почти год не ебался. Как за решетку отправили, так на сухом пайке торчал.

Бред, понятное дело. Без разрядки я бы всю ту блядскую тюрягу разнес. Поставляли мне девок. Всяких. Самых разных — как и заказывал.

Только никто не торкал. Не цеплял. По ощущениям казалось тупо дрочу. Ноль эмоций. Не прет.

И тут, стоит почувствовать эту сучку. Кожу ее нежную. Теплоту. Накрывает в момент. За секунду! Штырит на полную мощность. И самое бредовое, даже трахать никого другого не хочется.

Ее хочу. Да. Одну ее. Ну сейчас — так. Понятно, что ненадолго. Временное помутнение. Пока с ней не наебусь, никого другого пробовать не тянет.

Надо бы быстрее решать вопрос. Не нравится мне, как сильно залипаю на этих мыслях. Как закручивает меня, затягивает.

Наконец, захожу в комнату. Опускаю Василису на кровать. Отхожу на пару шагов, продолжая за ней наблюдать.

Она мигом подскакивает на ноги. Платье судорожно поправляет. Юбку проверяет, чтобы ничего лишнего мне не показать.

Наивная такая.

Ну валяй, Василиса. Верь, будто и правда можешь хоть что-то от меня скрыть. Мешать пока не буду.

— Сбрасывай эту вонючую тряпку, — говорю ей.

На платье киваю.

Она то на себя смотрит, то на меня взгляд переводит.

Рассеянно глазами хлопает.

— Почему — вонючую? — спрашивает. — Очень даже приятный запах. Мой любимый парфюм. Ничего она не вонючая.

Да? Что, тоже подарочек от блядского Имранова?

Как этот уебок надоел. Кругом он!

Я бы уже давно с нее это платье содрал. И в машине хотел, пока ехали. Аж пальцы пекло. И здесь. Что на крыльце, что в доме.

Но нельзя. Слишком много посторонних глаз вокруг. Прямо на мою Василису никто не глянет. Не рискнет. Но так-то пялится будут. Исподтишка.

— Давай снимай, — подгоняю. — Или помочь?

Шагаю к ней.

Отскакивает. Головой мотает. Нервно, лихорадочно. Руками от меня закрыться пытается.

— Не надо, пожалуйста, — стрекочет. — Я сама!

— Живее, — говорю ей.

— Хорошо.

— Раз «хорошо», чего ждешь?

— Так мне мои вещи нужны, — выдает. — А тут же ничего нет. Во что я переоденусь?

А меня это не ебет. Во что угодно. Лишь бы не видеть на ней эту херню.

Да пусть хоть голая ходит. Просто здесь. В моей комнате. Под моим присмотром.

А это идея, кстати.

Сам не замечаю, как оскаливаюсь.

Василиса нервничает. Губы кусает. Бледная такая теперь. Взволнованная. Судя по виду, уже и про побег забывает. Чего это? Боится меня?