– Я прожила слишком долго для правительницы. – Поднявшись, прервала молчание Гертруда. – Все мои предшественницы не удерживались на троне и десяти лет, когда я уже пятый десяток лет управляю этой страной. До того момента, как вернулась Марис, мне казалось, смысл моей жизни – страдать в обществе лизоблюдов, присмыкающихся передо мной, слуг, детей, робкого мужа, учавствовать в войне, конца и края которой не видно. Мне казалось, мечта моей жизни – объединить весь мир под своим знаменем, вылить на землю всю кровь моих врагов и увидеть восход нового дня, где я – абсолютная власть и сила.

– По-моему, это достойная императрицы, правильная цель! – Поддержала её наследница.

– Ну, а что тогда останется тебе? – Заглянув в глаза дочери, говорит императрица. – Кроны моих успехов и побед заглушат твой рост, лишат славы, величия, вынудив гнить в моей тени. Дочка, – положила той руку на голову императрица, – думаешь, я не вижу, с какой завистью ты смотришь на мой трон? Думаешь, мать не способна распознать, чего по-настоящему хочет её дитя? Агтулх Кацепт Каутль, кем бы он ни был, одним лишь своим именем пробудил в душе моей очень далёкое, давно забытое воспоминание, напомнив о тех днях, когда я по-настоящему была счастлива. Я устала от войн, меня тошнит от этого места, этих стен и тех, кто в них скребётся по ночам. Меня достало абсолютно всё, включая вас и вашего отца.

– Ты… меня ненавидишь за… за то, что я завидовала тебе? – С дрожью в голосе спрашивает дитя у матери.

– Дурочка… Я люблю тебя, люблю твою младшую сестру и плаксу папеньку. И именно поэтому вверяю в ваши руки ваше же будущее. Ранее ты завидовала моим победам и успехам? Ха-ха-ха! Ну, дочь, теперь ты сама во всём и за всё будешь в ответе. Теперь весь гнев наших врагов, внимание завистников, предателей, друзей и тех, кто ещё неопределился, будет исключительно на тебе. Я оставлю тебе всё и временно вручу в руки твои полномочия императрицы.

– А что… если я не справлюсь, что если моих знаний не хватит, мама?!

– Дочка, – ухмыльнулась императрица, – ты даже не представляешь, как мало надо ума, чтобы править страной. Ну, а если запоришь всё, войну какую проиграешь, то знай, я не собираюсь умирать на том полуострове. Всего лишь заберу этого мальчишку, вернусь, после выпорю тебя за неудачи, и мы вновь, вместе вернём всё на круги своя.

Наследница поднялась со своего места, сделала шаг навстречу матери и, впервые за последние пятнадцать лет, позволила себе обнять её, носом уткнувшись в большие, подтянутые груди матери. Действие ребёнка по-настоящему удивило Гертруду, считавшую, что во дворце более никто и никогда её по-настоящему не полюбит. Младшая дочь, вся в отца, плаксивая, из кровати папочки не вылазит. Старшая – Гертруде казалось, что она давно упущена, связалась с шайкой тупорылых аристократов, что возвели её чуть ли не в ранг всемогущей святой, а по факту старшая дочка, как и все во дворце, плясала под дудку императрицы, просто не понимая этого. «Всё же, хоть немного, но вы меня ещё любите»… – Улыбнувшись искренней, белоснежной улыбкой, женщина обняла дочь, прижав её к себе ещё сильнее.

– Мам, мне кажется, они стали ещё больше… – ревниво поглядывая на грудь женщины, буркнула старшая, лишённая таких прелестей дочь.

– Через лет сто и у тебя такие будут, так что тренируй плечи и спину. Большая грудь, как и долг перед семьёй, перед страной – штука очень и очень тяжёлая…

– Да… да… О дааааа! – кричала Оксана в тот момент, когда Катька заканчивала делать ей массаж стоп. Последние дни для моих девочек выдались особенно сложными. Уход за детьми, ранеными, пленными, контроль за огородами и обучение письменности новых работниц, тех, кто уже в ближайшие дни заменит их в яслях. Девушки показывали отличные результаты в области наук и контроля информации. Письма, посылаемые Добрыней с фронта, а после последующая передача приказов из столицы во все стороны, очень хорошо влияли на контроль за линиями боестолкновений. Умение писать, излагать свои мысли на бумаге и без отрыва от военного ремесла, через других посылать свои слова оказалось крайне полезным для старшего офицерского состава Кетти и Пантер. Которые уже как две недели пытались разобраться с происшествием в старом Могильном склепе. Огромное число трупов республиканок, конечно, радовало, но вместе с ними погиб и передовой отряд Федерации, а это пятьдесят верных, обученных, сильных и смелых женщин. С момента высадки Республики это была величайшая однодневная утрата, которую понесла Федерация, и разобраться в случившемся было поручено нашим смышленым барышням.