И она ринулась в центр зала. Жахнула музыка, и пучеглазка бросилась в пляс, увлекая за собой Бернгольда, а также всех, кто попадался на пути. Вскоре помещение превратилось в сплошной бурлящий котел, в котором Вике отводилась роль прибившейся к краю пены.

— Ну вот, раздраконила, — послышался над ухом скрипучий голос. — Теперь до утра не угомонится. — Вика оглянулась — рядом обнаружилась незнакомка в золотом платье, пышными формами напоминающая самовар. — Мой тебе совет, дорогуша, беги отсюда как можно скорее. Тебе все-равно ничего не светит, а вот огрести можешь изрядно. Наша плясунья никого к своему усачу не подпускает, а кто гласу разума не внемлет, на тех может и дружка натравить.

— И кто у нее дружок? — поинтересовалась Вика. Так, на всякий случай.

— Липкий тип. Я бы не советовала тебе с ним встречаться — по рукам-ногам свяжет и кровь молодую выпьет. Беги, дорогуша, беги, коли жизнь дорога. Вон там, — она указала в сторону темнеющей в углу дыры, — лестница пожарного выхода. Крутоватая, но ты справишься, я в тебя верю.

— И с чего вдруг такая забота? — насторожилась Вика.

— Хорошая ты девушка, небалованная. Нравишься ты мне, — ответила собеседница, хлопнув ее по плечу. — Только не тяни, а то поздно будет. Чую, дружка своего она уже кликнула, скоро появится. Беги, а я ее отвлеку! — она толкнула Вику в спину и с воплем «и-и-и-эх!», влетела в толпу, распихивая танцующих локтями.

Не успев затормозить, Вика выскочила на лестницу.

Там оказалось темно, хоть глаз выколи. Вика бодро двинулась вниз, темноты она не боялась. Ровно до того момента, когда кто-то дотронулся до ее спины. Точнее, чуть ниже.

— Пухляш–ш-шка, это хорош-ш-ш-шо, — послышалось над ухом.

— Сам ты пухляшка! — рассердилась Вика. Двинула локтем наугад и, судя по сдавленому воплю, попала.

— Ах, ты дратьс-с-ся! — завопил невидимый собеседник, и Вика поняла, что сейчас произойдет что-то очень-очень плохое. Взвизгнув, она со всех ног бросилась вниз. Что-то шуршало у нее за спиной, скреблось о стены, но Вика бежала, вопя и спотыкаясь на невидимых в темноте ступенях.

Путь завершился также внезапно, как и начался — лестница кончилась, и Вика с разбега врезалась в дверь. Нащупала ручку, дернула и, жмурясь от солнечного света, выскочила на улицу.

За спиной кто-то взвыл, треснувшись о дверь изнутри.

День был прекрасен, солнце палило вовсю, и Вика почувствовала себя счастливой. Она закрыла глаза, подняла лицо к небу и, вытянув руки вверх, встала на цыпочки.

— Ах, — воскликнула она.

— Ах! — раздалось поблизости. — Прекрасная незнакомка, тебя кто-то обидел? Скажи, и я срублю его дерзкую голову!

Что-то блеснуло, вжикнуло, Вика обернулась.

Рядом стоял красавчик в широкополой шляпе с пером, в короткой, расшитой золотом куртке и белых лосинах, эффектно обтягивающих стройные ноги. В руках у него была шпага.

— Позволь узнать твоё имя, — он приблизился, поедая Вику взглядом.

— Виктория. А вы кто?

— Витольд Взлетай-Комаровский, к твоим услугам, — красавчик взмахнул шляпой на манер Д'Артаньяна. — Стой здесь, о красавица! Я отомщу за твою поруганную честь!

Он ринулся в тоннель.

В тоннеле загрохотало.

— Ах, вот ты где, злонравное чудовище, выходи на честный бой!

— А-ха-ха! Ну, изволь!

Звон металла смешался с топотом ног. Затем упало что-то тяжёлое. Голоса стихли, а потом взвились с новой силой.

— Ах, ты так?! Н-на тебе, н-на!

Послышался звук ударов.

— Слабак! Вот как надо!

Удары стали сильней и яростней. Раздался хруст, что-то звякнуло.

— За свободу!

— За меня!

— За прекрасных дам!

— За хитрость!