Вначале ничего не происходило. Вика даже успела испугаться, что они передумали, когда лист внезапно задергался.

— Держись крепче, — вынырнув, произнесла рыжеволосая. — Мы перегрызаем стебель. — И снова исчезла.

Лист задергался с новой силой. И тут Вика заметила, что с другой стороны озера стремительно приближаются две зеленые кочки.

В состоянии, близком к панике, Вика принялась колотить по листу.

— Чего? — рыжеволосая снова показалась из воды. Дрожащей рукой Вика указала на подплывающих. Оскалившись, русалка ушла под воду.

Лист затрясся с новой силой.

Жених и его мамаша уже почти приплыли, когда Вика опрокинулась навзничь от резкого рывка, и лист понесло по реке.

— Ку-у-уда! — завопил воблин, затормозив от неожиданности.

И тут же получил удар по затылку.

— Вперед, болван! — рявкнула мамаша, убирая за спину изрядных размеров дубину. И первая рванула в погоню.

Лист скользил по водной глади на немыслимой скорости. Волосы Вики развевались, хотелось кричать «ого-го», вот только зеленомордая парочка полностью убивала проклюнувшийся восторг — как бы быстро ни мчался лист, воблин с мамашей не отставали. И даже начали нагонять. И как бы русалки ни старались, расстояние между листом и преследователями становилось все меньше и меньше.

Вика и сама помогала грести, но толку от этого было мало.

— Прости, — просипела рыжеволосая, с трудом переводя дыхание, — кажется, мы всё.

Вика готова была разрыдаться от обиды. Внезапно сверху послышалось тарахтение, она подняла голову и увидела уже знакомый оранжевый дирижабль.

Русалка тоже его увидела… и резко ушла на глубину.

Вика оглянулась — до воблина и мамаши оставалось рукой подать. Суровая физиономия родительницы явственно говорила о том, что встреча будет «теплой».

— А ну стой! — заметив, что на нее смотрят, завопила воблинша, подтверждая догадку. Мелкие черные глазки впились в Вику, прожигая насквозь. Вика содрогнулась.

«Все, мне конец», — успела подумать она. Лист качнулся, и рыжеволосая вывалила на него кучку камней. А затем, схватив один из них, запустила в дирижабль.

Рыжий кит летел низко, но швырок оказался неудачным, камень его не задел.

— Что замерла, кидай! — рявкнула спасительница, и Вика тоже схватила камень.

Они бросали и бросали, но всякий раз чуть-чуть да не попадали.

А женишок с мамашей подобрались совсем близко и теперь вовсю над ними издевались:

— Мазилы! — кричал воблин, гребя вполруки.

— Криворукие, — вторила мамаша. — Косоглазые!

— Рыжие-бесстыжие!

Этого русалка стерпеть не смогла и, ухватив камень, запустила наглецу в лоб.

«Бум-м», — раздалось в ответ, и зеленокожий, булькнув, ушел под воду.

— Ах ты гадина! — завопила мамаша, бросаясь на обидчицу. Русалка зашипела и тоже ринулась в атаку. Вода забурлила, сцепившийся клубок тел остался позади.

Но радовалась Вика напрасно — едва она успела перевести дух, как из воды показалась голова воблина. Обведя окрестности мутным взглядом, жених наткнулся на Вику и с криком «стой!» бросился к цели.

Вика потянулась к спасительной кучке камней… и обнаружила, что их осталось всего две штуки.

«Врешь, не возьмешь!» — завопила Вика и, размахнувшись, запулила камень в преследователя. Взревев, воблин схватился за ухо, а затем рванул вперед с такой скоростью, что стало понятно — это конец.

Оставался последний патрон, вложив в замах все силы, Вика пустила его в лоб приближающемуся врагу… и промахнулась.

Воблин тремя мощными гребками приблизился к краю листа и выбрался на поверхность.

Вика попятилась… и вздрогнула, отшатнувшись от упавшей сверху веревочной лестницы.