– Ага, встретила! – Тычет пальцем мне в грудь. – Вот так и знала, что твоя загадочная улыбочка что-то да значит.

– Ничего она не значит, – даю понять, что не хочу продолжать эту тему, – а замки я сменю. Пристегнись.

– У нас с тобой четвероногая дочь. Я стребую с тебя алименты, – бурчит Пуля, но временно замолкает, вроде бы обидевшись.

Правда, выдерживает минут пятнадцать пути.

Как на выезде из города тормозим, чтобы заправиться, так и показывает мне телефон, а в нем дочка Юны льет воду из стакана в стакан с хитрющей улыбкой и хохочет, когда все течет на пол. Прежде чем видео заканчивается, я замечаю Юну, та бежит к дочери с широко распахнутыми глазами и полотенцем в руках.

– Ты же знаешь, я далека от всех этих детишек и мой материнский инстинкт смертельно мертв, но эта зверушка выглядит очень мило. – Лина в своем духе, но такой ее сделала жизнь, и не мне судить.

Я знаю, как тяжело Паулине даются разговоры на подобные темы и что за внешним спокойствием она скрывает очень личные переживания. Потому как лет пять назад она узнала, что не может иметь детей.

Не вдавался в подробности, но подруга была категорична в заявлениях, когда я пытался убедить ее не сдаваться. Ей было непросто, знаю, она рассталась с женихом прямо накануне свадьбы, забив на оплаченный банкет и платье. На самом деле, мне кажется, ей и сейчас нелегко, хоть и старается не подавать вида. Но то, как она сторонится любого рода отношений и при знакомстве с парнями чуть ли не в лоб заявляет о своем статусе, лишь подтверждает мои мысли.

– Выложу в «ТикТок», дети же нравятся людям, да?

– И ты туда.

– Куда, мистер бука?

– Один уже доигрался.

– Кто?

– Стажер наш, Леон.

– Который киллер? – острит, улыбаясь, но через секунду вдруг подпрыгивает. – В смысле Леон? Красавчик Леон? Он ваш стажер?

Я не понимаю, что имеет в виду, пока она не показывает мне позера, который светит голой, забитой портаками спиной на фоне разобранной автоцистерны в части. Дать бы ему леща хорошего.

– Мне срочно нужно записать с ним видео, у него же больше миллиона подписчиков!

– Можешь записывать сколько угодно, пока в гипсе шляется.

Она закатывает глаза, но уже не возмущается. Остальной час пути проходит спокойно, и, когда мы сворачиваем к дому моих родителей, навстречу нам вылетает Бэтмен – черный толстый лабрадор. А на его крик бежит мать.

Она в нарядном платье, с двухэтажной укладкой. На воротах развешаны воздушные шары, играет музыка. Как всегда, неуместно торжественно все. Я бы из-за состояния отца вообще не праздновал, но уговорили.

– Коля, Федор приехал!

Ненавижу полное имя.

– Приехал дядя Федор. – Паулина улыбается и тычет пальцем в беснующуюся со старым лабрадором Пони да на себя. – А еще пес и кот.

– Паулина, красавица, только хорошеешь с каждым годом. – Мама лезет обниматься к ней. – И кому же счастье такое достанется?

Даже не гладя, догадываюсь, что косится в мою сторону, я знаю ее этот тон. Она никогда не бросает попыток. И не то чтобы хочет свести меня с Линой, скорее, хоть с кем уже. Она настойчива в желании видеть рядом со мной девушку, а постоянных кандидатур, кроме Пули, нет.

– Уж точно не вашему сыну. Федя, конечно, красавчик, каких поискать надо, но он ужасно вредный и ест мясо. А вообще, в его жизни только одна женщина, и с ней не сравнится никто. – Она смачно и весело целует маму в щеку и убегает во двор.

– Вот именно этого я и боюсь, – с укором говорит та.

– Как папа, мам? – я меняю тему, крепко ее обнимая.

– Стабильно, слава богу.

Мы оба подвисаем, смотрим друг на друга. Знаем, что нас ждет. Мы будем изображать, что все в нашей семье в полном порядке, что болезнь не атакует и отцу не нужна очередная химиотерапия. Будем изображать для него. Ради отца, для которого жалость – худшее проявление эмоций.