— В каком это смысле?

— Соболева, не тупи, — раздражение снова заклубилось в воздухе, сгущая атмосферу, — у тебя болеет кто-то, а грудь всё равно колесом? Гордыня не душит?

Ох, вот оно что.

Я хохотнула, подозревая, что схожу с ума. Враги теперь тылы прикрывают?

— И? — цинично улыбнулась. — Помощь предлагаешь?

— Не бесплатно, конечно.

Разумеется.

Унизительно всё это выслушивать и в то же время ощущать, как червячок волнения тревожно зашевелился, поднял голову, понадеялся на подарок судьбы.

Но Булатов был кем угодно, только не подарком. Собственно, он и не скрывал.

— На своих условиях.

— Исключительно по доброте душевной? — хмыкнула в ответ на белозубую ухмылку. — Ты даже не знаешь, сколько денег нужно. И на что я их потрачу, по сути, тоже не знаешь. Может, я наплела с три короба и просто заколебалась учиться?

— Вряд ли. У тебя мордаха слишком честная.

Разговор зашел в такую далекую степь, что меня стрельнуло любопытством.

— И что ты хочешь взамен?

— Ничего преступного. Запишем на тебя один бизнес, подпись поставишь и все.

— А почему ты…

— Будешь много знать, врагов наживешь, — тут же отрубил, пресекая любые вопросы.

— И не боишься, что я с твоим бизнесом что-то сделаю? — сдержать сарказм даже не пыталась. Ну какой из мажора бизнесмен? Небось в жизни ни разу не работал.

— Не доросла еще. Зубы пообломаю.

Я промолчала. Интересный разговорчик вышел, но пора прекращать. Разряженный воздух сгустился, накаляя обстановку, а в голове молотом, как на пластинке, бился грубый голос. Умел же он угрожать.

Остаток лекции я исписывала листы. Чисто механические действия приятно успокаивали, так что к концу пары я перестала вздрагивать и взяла себя в руки. Ну, пошутил Булатов. Неудачно правда, однако я и раньше подозревала, что у него отвратное чувство юмора.

Напоследок Анна Владимировна представила Макса, на что я только фыркнула — его и так все знали. Если не лично, то вскользь. Какофония звуков нарастала.

— Ух ты. Серьезно? — голосила одна брюнетка.

Вскоре к ней присоединилось еще несколько женских голосов, оповещая о своей безумной радости. Поймав загадочную улыбку Булатова, я окончательно скисла.

— А почему, Макс? — прошептала Лиза, лучшая ученица группы. Сахарная девочка с ангельским голоском, идеальной фигурой и обеспеченными родителями. Временами высокомерная, со мной она только из-за домашки разговаривала, а тут чуть от собственной слюны не заходилась.

— У вас расписание удобное, — жмурился Макс, точно довольный котяра.

Почему-то меня это злило, но я не вмешивалась, рассчитывая на то, что с минуты на минуту звонок прервет балаган.

Мои молитвы были услышаны, и вскоре студенты засобирались в столовую. Я не торопилась — пусть сначала хищник выйдет из клетки.

— Тебе особое приглашение надо? — спросил Булатов, отодвигая стул.

Вытянулся, размял затекшие мышцы, похрустел шеей. После игнора с моей стороны хрипло протянул:

— Чего ждем? На руках не понесу. Хребет себе сломаю.

Вспыхнув до корней волос, я с намеком уточнила:

— Вроде не так давно ты говорил, что у меня только кожа да кости. Что, даже такое не потянешь?

Это было слишком быстрое движение, я не успела ни сжаться, ни подготовиться толком. Лишь взвизгнула, когда он схватил меня и перекинул через плечо, держа одной ладонью. Благо, у нас аудитории были просторные, а то я бы точно впечаталась куда-нибудь макушкой.

Мир перевернулся, причем в буквальном смысле. До рези в ладонях впившись пальцами в жесткую ткань черной, шелковой рубашки, я взревела:

— Ты что творишь, полоумный?

От стыда горели щеки. Казалось, даже особо занятые парочки резко сменили курс и повернули головы в нашу сторону, а уж после смачного шлепка по ягодицам мне вообще захотелось испариться.