— Мне срочно, понимаете? — подошла ближе. Мол, посмотрите, я хоть в ноги бухнусь.

— Давай лучше уважительную причину оформим? Ну, пропустишь ты немного, так ведь еще наверстаешь.

— Я чуть не завалила предыдущую сессию. Без академа просто вылечу из универа.

— Ладно. Я согласен подумать, но и ты, пожалуйста, обдумай все еще раз.

Задержав меня на несколько минут, мужчина махнул рукой, позволяя выйти, но в коридор я выползла буквально неподъемной тушей. Ожидая мгновенного согласия, я напоролась на пустое обещание. Измотанная и усталая, сделала несколько шагов к скамейке. Этот разговор просто прибил меня гвоздями.

Не знаю, сколько я так просидела, пялясь в одну точку. Пришла в себя только от хлопка ладоней — нарисовалась проблема номер два.

Поигрывая ремешком от золотых часов и недобро прищурившись, ко мне шел Булатов. Я осталась на месте, даже не дернувшись в сторону, и смотрела на красивое лицо, на котором бы так прекрасно смотрелся яркий фингал. Аж руки зачесались.

— Что сказал ректор?

— Сказал, что у меня очень хорошие друзья.

Одна проклятая слеза все-таки скатилась по щеке, но я не обратила на нее внимания. Пусть смотрит. Может, хоть последняя не сдохшая частичка совести проснется.

С вызовом поинтересовалась:

— Ты же хотел от меня избавиться. Тогда какого черта?

— Я хоть раз говорил, что хочу от тебя избавиться? — осклабился в ухмылочке, постепенно зверея.

Смутившись, я качнула головой, припоминая все наши стычки. Такого не было, однако я же не дура, чтобы не замечать отношение к себе и не понимать, что за этим стояло. Может, вслух и не признавался, но на лопатки опрокидывал с завидной регулярностью.

— То есть ты не хочешь? — с издевкой спросила.

— Этого я тоже не говорил.

— А то я уже размечталась.

Прямо кожей чувствовала, если не закончить разговор, то Булатов продолжит пялиться и ястребом нависать сверху, придавливая тяжелым взглядом, поэтому желчно добавила:

— В любом случае счастливо оставаться, — приподнялась, намереваясь встать и уйти, но парень сделал финишный шаг ко мне, оказываясь вплотную. Плюхнулась обратно и вздохнула. Судя по надменному, властному лицу, придется еще потерпеть.

— Я разве разрешил тебе уйти?

Пора бы привыкнуть к его наглости, но меня каждый раз поражало, с какой вальяжностью и уверенностью он ждал ответа.

— Послушай, мы ведь уже во всем разобрались. Я больше не буду мозолить тебе глаза, не оспорю твой авторитет и все в этом духе, — сочиняла на ходу, справедливо полагая, что именно эти слова поставят точку. Всё, баста, тема закрыта. — Ты можешь не волноваться на мой счет, без обид, ладно?

Меня швыряло то в одну крайность, то в другую, но о двух фактах я все-таки не забывала. Во-первых, его чаевые — четверть от нужной суммы, и даже если для Макса это ничего не значит, я была благодарна. Также он отмазал меня перед ректором в тот день, когда шарики заехали за ролики и я сдуру прыснула ему в лицо перцовкой. В груди все еще тлела обида из-за грубых слов и жесткого поведения, ведь Булатов совсем не считался с моим мнением и продолжал развлекаться, играя с людьми, как с игрушками, однако я отдавала себе отчет в том, что всё могло быть гораздо хуже. На грани желания посыпать голову пеплом и сдаться.

— У меня только один вопрос, — наклонился ко мне и поставил руки на скамейку, не давая дернуться. Внезапная близость, пряный аромат и горячее дыхание обдали жаром, отчего я инстинктивно оперлась спиной о стену и скосила глаза на цветок в горшке, избегая смотреть вперед. По курсу были только его изогнутые губы. — Ты как с такими мозгами на бюджет-то поступила?