— Шах, дай резинку.

— Я даже, сука, забыл о ней, с этой девкой совсем обо всем забыл, как наказать хотел. Но мы еще продолжим, да, Оленька?

Пока Марк раскатывает по стволу латекс, Шахов стоит рядом, сжимает волосы, в глазах всполохи пламени и чернота такая, что пробирает дрожь.

Насаживают медленно, меня снова заполняет член, но уже другого мужчины, накрывает жар, цепляюсь за шею Марка, смотрю теперь в его глаза. А вот там пляшут черти. Лукавый, обманчивый, соблазнительный, он искушает, он пробует меня, следит за каждой эмоцией, ловит каждый вздох.

Все это на грани. Эротика и порно образуют дикую смесь.

Тусклый свет гаснет. Мне жарко. Веду бедрами, теперь я сама ловлю свое удовольствие. Чувствую запах дыма, кто-то курит, повернув голову, вижу лишь красный огонек тлеющей сигареты. Шахов курит, смотрит, а меня это заводит.

Неужели я на самом деле такая? Неужели вот сейчас я живу, я настоящая, а то, что было раньше, то, какая я была, лишь тусклая, невзрачная, серая оболочка?

Чех говорил, что я слишком сексуальная, что меня нужно держать на цепи, и сам дико меня ревновал ко всему и всем. Я смеялась и не верила, но любила его до какого-то дикого сумасшествия.

Мои влажные, горячие ладони скользят по стеклу, большое панорамное окно, я вижу огни ночного города и отражение силуэта мужчины. Он делает нерезкие движения, входит медленно, на всю длину члена, а мне хочется больше, глубже, сильнее.

Как я оказалась в таком положении и в такой позе? Мы совсем недавно были на диване. Или со мной уже не Марк?

До этого момента случилось много чего. Вообще, я была уверена, что этот день и вечер, а теперь и ночь не кончатся никогда.

Но именно с этого момента или, может быть, чуть раньше, когда я увидела звонок от бывшей одногруппницы, началась моя новая жизнь. Как в дрянном боевике, страстной мелодраме и откровенном порно.

15. Глава 15

— Мама, ты видела, какой я нарисовал рисунок? Мам? Мама?

Сын дергает за край футболки, только тогда обращаю на него внимание, откладываю мокрую тарелку, смотрю на протянутый лист бумаги. На нем два супергероя, изображенные рукой пятилетки, сражающихся за мир на фоне космоса и ярких звезд.

— Очень красиво, это ты сам нарисовал?

— Конечно.

— И никто не помогал?

— Нет, сам.

— Молодец, вот ты настоящий супергерой.

Глажу Ваню по волосам, чувствуя, как дрожат пальцы, сжимаю их в кулак.

— Беги, одевайся, я обещала, что пойдем в парк.

— Ура!

Самое время для блудной матери отвести ребенка в парк, платить по счетам и доказывать самой себе, что я не пропащая. Смотрю на то, как из крана капает вода, а мысли не здесь, я не дома. Я там, на тринадцатом этаже высотки, стоя, опершись руками о прохладное стекло, принимаю толчки мужчины, что стоит сзади.

Он все делает уверенно, сдавливая пальцами талию, впиваясь в кожу, прожигая ее до костей. А у меня перехватывает дыхание от спазмов, сжимающих от удовольствия изнутри каждую мышцу.

— Иди сюда, смотри на меня, смотри в глаза.

Это Шахов, он тянет на себя, отрывая от точки опоры, фиксируя рукой на груди, поворачивая голову. Я смотрела, смотрела и падала в пропасть его черной бездны, теряя мир вокруг, содрогаясь от нахлынувшего оргазма.

— Вот же сука, сжимаешь мой член до боли.

Не слышала собственного голоса, растворялась в ощущениях, позволяла делать все, что он хотел. Что хотели они. Сняли с члена, легко подхватили на руки, этот мужчина, рождающий во мне противоречивые ощущения, словно высечен из камня. Жилистый, крепкий, с татуировками по телу, с уверенным шагом и железным захватом пальцев.