Маркиз коротко кивнул и направился к двери. У порога обернулся и проговорил:

– Хорошо, что этой осенью проходит специальная сессия парламента. Это удерживает нас всех от наших загородных поместий.

Саймон пристально взглянул на Ралстона. Маркиз не сказал того, о чем они оба знали: Лейтон использовал все свое значительное влияние на внесение срочного билля, который вполне мог бы подождать до начала весенней сессии парламента.

– Военная готовность – серьезный вопрос, – сказал Саймон с напускным спокойствием.

– Да, в самом деле. – Ралстон скрестил руки на груди и прислонился к двери. – К тому же парламент отвлекает от сестер, не так ли?

Саймон прищурился и процедил:

– Мы никогда раньше не обменивались ударами, Ралстон. Незачем начинать сейчас.

– Да, Лейтон, пожалуй. Но зато я хочу просить твоей помощи с Джулианой.

Саймон еще больше помрачнел.

– О какой помощи речь?

– Я не прошу тебя жениться на девчонке, Лейтон, так что расслабься. Просто мне не помешала бы пара лишних глаз, чтобы присматривать за ней. Ведь она не может даже выйти в сад собственного дома – непременно нападет какой-нибудь гнусный тип.

Саймон смерил собеседника холодным взглядом.

– Похоже, что Всевышний наказывает тебя сестрой, которая доставляет столько же неприятностей, сколько когда-то доставлял многим ты сам.

– Боюсь, ты прав, Лейтон. И ты прекрасно знаешь, что может с ней случиться.

– Однако я не особенно заинтересован в том, чтобы тебе помогать, Ралстон.

– Но одновременно ты окажешь услугу и Сент-Джону, – заметил Ралстон, ссылаясь на своего брата-близнеца. – Смею напомнить тебе, что моя семья потратила немало сил на заботу о твоей сестре, Лейтон.

Ах вот оно что…

Да, бремя того скандала – его явная слабость.

Довольно долго Саймон не мог заставить себя заговорить. Наконец кивнул:

– Хорошо, согласен.

– Можешь себе представить, как мне неприятна сама мысль о том, чтобы просить тебя о помощи, герцог. Но подумай только, с каким удовольствием ты будешь напоминать мне об этом до конца наших дней.

– Признаюсь, я надеялся, что мне не придется терпеть тебя так долго.

Ралстон рассмеялся:

– Ты хладнокровный ублюдок. – Он прошелся по комнате и стал за креслом, на котором недавно сидел. – Так что, ты готов? Ведь если эта история выйдет наружу…

Саймон не стал притворяться, что не понял. Ралстон и Сент-Джон – единственные люди, знавшие его страшную тайну. Ту самую, что погубит его семью и репутацию, если раскроется. Но рано или поздно она все равно раскроется… Будет ли он когда-нибудь к этому готов?

Ралстон наблюдал за ним холодным взглядом голубых глаз, напомнивших ему о Джулиане.

– Ты же знаешь, мы поддержим тебя, Лейтон.

Саймон невесело рассмеялся.

– Прости меня, если я не придаю большого значения поддержке дома Ралстонов.

Маркиз с ухмылкой ответил:

– Да, верно, мы весьма пестрое сборище. Но мы с лихвой компенсируем этот недостаток упорством и целеустремленностью.

– Не сомневаюсь, – кивнул Саймон, подумав о женщине в библиотеке.

– Насколько я понимаю, ты вообще-то намерен жениться…

Рука герцога, подносившая стакан ко рту, вздрогнула и замерла.

– Откуда ты знаешь?

Маркиз снова ухмыльнулся.

– Все затруднения можно решить при помощи похода к викарию. Особенно твои. Кто же счастливица?

Саймон хотел солгать, притвориться, что еще не выбрал. Впрочем, ведь все равно скоро все узнают…

– Леди Пенелопа Марбери.

Ралстон тихо присвистнул.

– Дочка маркиза! Безупречная репутация! Блестящая родословная! Да еще и состояние! Отличный выбор.

Обо всем этом Саймон думал и сам, разумеется. Тем не менее ему было неприятно слышать, как это произносится вслух.