Ярена замолчала, Олеся не стала ничего отрицать, лишь поджала губы и отвернулась к окну. Подруга задела её за живое. Святослав ей действительно нравится, только он не замечает её, всё возле Тайи вертится. Олеся верила, что смирилась с этим, ведь насильно мил не будешь. Но стоило Ярене заговорить об этом, как сердечко заболело. Старая душевная рана вскрылась, вновь начала жечь изнутри. Больно любить безответно. Мучительно ждать, когда всё изменится к лучшему и любимый человек заметит, поймёт и ответит взаимностью.

Девушки стали переодеваться ко сну. Царские слуги принесли им длинные белые сорочки и тёплые платья. Комната была жарко натоплена, поэтому девушки погасили свечи, надели сорочки и легли спать.

В это время Тайя стояла у окна в своей комнате. Девушка смотрела на звезды, которые сегодня светили по-особенному ярко из-за внезапно ударившего мороза. Яркие, прекрасные и холодные звезды подмигивали ей, словно дразня. «Весело вам висеть на небосводе и смотреть на всех свысока?!» – мысленно обратилась она к звездам, и горько усмехнулась. С людьми говорить не может, так со звёздами беседу завела.

Сложно не впасть в уныние. Столько времени прошло, а она всё звенит и звенит вместо обычных слов. Как будто кто-то навёл на неё порчу. И здесь, в царском дворце тревога лишь усилилась. Тайя боялась навлечь беду на друзей, разгневав царя неуместным звоном. Пока всё обошлось, но впереди ещё три дня жизни во дворце. А в воздухе витает ощущение надвигающейся неминуемой беды.

Ощущение чужого пристального взгляда вывело из задумчивости. Первым порывом было скрыться от чужих глаз, но Тайя продолжила стоять на прежнем месте. На девушке всё ещё был её необычный головной убор, полностью скрывавший верхнюю часть лица и волосы. Вряд ли тот, кто наблюдал за ней, видел, куда она смотрит сквозь нити жемчуга. Поэтому девушка, не таясь, посмотрела на деревья, росшие в паре метров перед окном её комнаты. Показалось, кто-то стоит в густой, чёрной тени ветвей. Затаился и смотрит, как зверь, выслеживающий добычу. Проверить с помощью магии Тайя не решилась. Кто бы там ни был, взгляд у него был тяжелым.

Медленно повернулась, отступила вглубь комнаты и задёрнула занавески. Вздохнув, присела на лавку. Свечу она потушила сразу, как только слуги ушли. И теперь сидела, глядя на яркую полоску лунного света у ног на полу. Серебристый свет лился из бокового окна, и казался загадочным, пронзительно холодным. Вновь тяжело вздохнув, Тайя правой рукой сняла серебряную шапочку с головы, а левой – сдёрнула платок. Потянула платок в сторону, так что тяжёлая коса выскользнула из специально сшитого для неё кармана, и упала на лавку. Нужно было ложиться, но спать совсем не хотелось.

Дверь в комнату резко распахнулась. Тайя увидела на пороге объятую светом фигуру молодого царя. Девушка узнала царя по короне на голове, ярко блеснувшей отсветом свечей, горевших где-то за его спиной. Тайя вскочила с лавки. Опустив взгляд, как положено поприветствовала Владимира.

– Почему ты не смотришь на меня? – с вызовом спросил он. И прежде чем Тайя ответила, добавил, – Только не говори, что из скромности!

– Я ваара. Традиции моего народа, – начала объяснять Тайя. Но вместо обычных слов по комнате поплыли звуки колокольчика, – Динь, динь, динь...

Глаза Владимира настороженно сузились, он переступил через порог, а Тайя невольно подалась назад, задела лавку и та с грохотом упала на пол.

– Ты довольно неуклюжа для боевого мага, – с усмешкой на пухлых губах, проговорил царь. Его глаза чуть светились в полумраке, выдавая наличие крови оборотней в его царственных жилах. – Ты боишься меня? – он сделал ещё шаг. Дверь за его спиной закрылась, погрузив обоих во мрак. Тайя отрицательно покачала головой, и отступать больше не стала. – Ты не можешь говорить? – Владимир остановился в двух шагах от неё.