– Ага, только не распространяйся об этом особо. Это незаконно.

– Но мы же оба в курсе! Никто никого тайно не подслушивает!

– Да, а знаешь, сколько мошенников захотят воспользоваться ею?

Вадим покачал головой в несогласии.

– Все, кому надо, уже сделали такую же и заразили ею все телефоны, какие захотели. Но я тебя понял, никому не расскажу. Что-то еще? Во сколько ты должна появиться у них?

Я сверилась с часами.

– Я называла интервал, с часу до двух. Уже почти два. Так что я пошла.

– Удачи!

Я хмыкнула, хоть и поблагодарила. Удача мне здесь явно не понадобится.

Людмила оказалась худой и очень высокой женщиной чуть за сорок, с неприятными, немного отталкивающими, я бы даже сказала, чертами лица и выступающим вперед подбородком. Она постоянно горбатилась, как какая-то старуха, и носила странную длинную бесформенную одежду, как какая-то нищенка или последовательница свидетелей Иеговы. Геннадий, ее супруг, выглядел более презентабельно. Тонкие черты лица и аккуратная узкая черная бородка. Хотя до Чехова ему очень далеко, конечно, лицо круглое как блин, да и лишний вес присутствует. А еще он был очень маленького роста, Людмила заметно выше, и ее привычка сутулиться это не скрывает. Встретили меня оба на крыльце, где у них устроена небольшая открытая терраса с резными деревянными столбиками и маленьким круглым столом с короткой лавкой вдоль стены и двумя пластиковыми стульями с другой стороны. Бархатцы и маргаритки в кашпо в углу. На участке я цветов вообще не заметила, только аккуратно подстриженный газон и парочка яблонь.

– Вы Майя, да? – заулыбалась Людмила. Геннадий оставался серьезен.

– Да, здравствуйте. – Я тоже улыбнулась.

Была мысль представиться другим именем, но кто знает, насколько хорош их шаман-гипнотизер? Выйдет неловко, если в трансе я не отзовусь на Машу.

– Вы, наверно, устали с дороги? – сочувственно поинтересовалась Людмила. – Вам прямо сейчас выделить комнату, чтобы вы отдохнули немного, или можем начинать?

– Люда, дай человеку прийти в себя, – извиняющимся тоном проговорил ее супруг.

– Да, комната уже готова, если что! Могу проводить.

– Как вы добрались, кстати? У нас тут автобусы редко ходят, да и остановка далеко…

Забалтывая гостью, они открыли дверь в дом и пустили меня в прихожую. За бездной вопросов, которые супруги пытались выдать за праздное любопытство и элементарную вежливость, мне чудилась попытка прояснить для себя что-то важное.

Переобуваясь в предложенные ну просто огромные меховые тапочки в форме зайчиков, я непринужденно ответила:

– Добиралась на такси от аэропорта. Только водитель, дурачок, свернул не туда и привез к другому дому. У вас тут и дом 40 есть, и 40А, но тот, что с буквой, стоит почему-то на другой улице.

– Ах, да, да… Тут вообще непонятная нумерация! – жаловалась мне Людмила, провожая на кухню. Геннадий плелся следом и пока помалкивал, изредка поддакивая. – Вы же из Москвы тоже? Мы привыкли, что дома четные по одной стороне и нечетные по другой, а здесь они просто по порядку. А потом покупают новые участки, строятся и получают другие номера. Кому с буквами дают, кому следующий номер, хотя улица уже закончилась и дом фактически на другой уже стоит… Дурдом, короче. Вот сюда можете сесть… – предложили мне твердый стул с высокой деревянной спинкой. Требовать мягкую подушечку я не стала.

– М-да… Ну, в общем, я не стала ему кричать, потому что поняла его ошибку, когда уже рассчиталась и вышла из машины, а он разворачивался. Подумала, что дойду сама. Открыла карту и увидела, что тут рядом ваш дом. – Историю с номерами я, разумеется, придумала еще дома, тщательно рассмотрев карту деревни. Я уже тогда знала, что будут вопросы, а ссылаться на приятеля, который подвез (аж через полстраны!), мне было крайне невыгодно. Выдумывать местных друзей, которые забрали меня с вокзала, – и того хуже. Пусть считают, что я одна-одинешенька с умирающим отцом-миллионером. Все завидуют моему состоянию, а отец тиран не выпускает из дома, поэтому друзьями и личной жизнью я так и не обзавелась к двадцати трем годам. А еще деспот-домостроевец считает, что глупо тратить деньги на айфоны и брендовые шмотки, а также на салоны красоты. Поэтому у меня свои темно-русые не крашеные волосы, которые я просто закалываю обычным пластиковым крабиком, дешевая хлопковая майка и удобные прорезиненные кеды на шнурках с белыми мысами – классика, которая никогда не выйдет из моды. Только джинсы-бананы качественные – мне их тетя Таня, папина сестра, привезла из Штатов.