– Кто бы говорил, – буркнуло Древо. Прозвучало это как взаимный комплимент.

Мы позавтракали плотно, не отвлекаясь больше на «немолодых молодожёнов» в центре зала, и вышли из-за стола. Ося передал Хранителю, что сердце, конечно, кровью обливается прерывать такой романти́к, но пора двигать дальше. Сергий обещал подтянуться вскоре.

На выходе при выселении удивила вчерашняя бдительная девушка-портье. Она выскочила из-за стойки и торжественно сообщила, что мы отныне – всегда желанные и долгожданные гости отеля, можем приезжать в любое время дня и ночи, стол и кров нам предоставят непременно, с огромным удовольствием и совершенно бесплатно. Ну, то есть, она сказала «проживание и питание», но это прозвучало как-то сухо, без души, не соответствуя моменту. Мне она вручила конверт из плотной бумаги с логотипом отеля, а Сергию – не то картонный, не то пластиковый прямоугольник визитки, прошептав, привстав на цыпочки, в самое ухо, что Марина Анатольевна передавала наилучшие пожелания и велела беречь себя в дороге. Дед прищурился на визитку и убрал её в карман брюк, сохраняя на лице выражение невозмутимого, чуть ироничного альфа-самца, цели которого явно и значительно выше всех этих бабских прихваток. Эдакий брянский крокодил-Данди.

По знаку портье от стены подошёл Василий, катя рядом с собой чемодан на колёсиках.

– Перекусить в дорогу Марина Анатольевна велели собрать, – подобострастно выдохнул он.

Мы молчали. Дед, не выходя из образа, кивнул и прошёл к выходу с прямой спиной, походкой мудрого вождя и победителя. Вася катил чемодан вслед за ним.

В машине старики-разбойники беззлобно собачились на предмет того, что двуногие от обезьян если и отошли, то недалеко, да и то назад, потому что думали по-прежнему спинным мозгом, нижней третью. Сергий этого не отрицал, намекая на то, что у некоторых вообще половые органы раз в год отрастают, зато сплошь, по всему туловищу. И не им, «пиписьками утыканным» осуждать старого солдата, в кои-то веки дорвавшегося до тепла и ласки. Алиса играла с Павликом в поющего зайчика. Из багажника ненавязчиво, приятно и умиротворяюще тянуло жареным поросёнком с хреном и чесноком. Дорога за Тверью оказалась свободной и неожиданно хорошей. Лина смотрела в смарт, иногда хмыкая над особо удачными репликами стариков.

– Яр, а это чего? – её напуганно-растерянный голос враз, с полуслова, вывел меня из состояния блаженной водительской полудрёмы, к которой располагало всё – от прошедшей ночи и плотного завтрака, до почти пустой дороги и уверенного хода нашего шведского флагмана. Сердце будто пропустило удар, чуя беду.

Она тянула мне смартфон, а с лица на глазах уходила вся кровь – веснушки на побелевшей коже стали заметнее. В глазах плескались паника и боль.

Я сбавил скорость и скосил глаза на экран. Судя по логотипам и водяным знакам – это была запись какого-то новостного канала, которую цитировало электронное СМИ, или наоборот. Я видел надпись «Подслушано» – так обычно называли локальные группы в соц.сетях, где постоянно сыпались всякие дурацкие сенсации и происшествия, типа «собака Тузик пропала со всеми деньгами семьи Ивановых» или «на перекрёстке Ленина и Маркса провалился асфальт, Сталина на них нет».

Девушка-диктор звонким, но не от радости, голосом сообщала, что такого в городе не припоминают ветераны милиции. В собственной квартире зверски убита семья зубного техника Банкина: он сам, его домохозяйка-жена и их малолетняя дочь Милена. Следствие пока затрудняется с версиями и комментариев не даёт.