«Старлайну» повезло – всего через пятьдесят лет сверхсветового скитания он достиг звёздной системы, где вокруг местной звезды вращалась планета, пригодная для жизни людей. Планету назвали Новой Землей. Звезду Новым Солнцем. Лу́ны – у Новой Земли их было две – получили собственные имена Морфей и Аврора. А первое поселение назвали Старлайн.

Старлайн. Огромный город, развалины которого виднелись среди Аррганнской равнины на горизонте, если подняться на пик Драко, самую высокую точку Аррганнских скал, окружающих нынешнюю столицу Северной Мории…

Я потёрла глаза. Голова раскалывалась всё сильнее. В то, что я читала сейчас, было страшно верить. В мозгу всё время вертелась мысль: «драконья подделка», – но в то же время...

Если бы это придумали драконы, они бы пустили информацию в ход. Ведь так? Не засекречивали её, давая допуск только редким… кому?

Вот почему? Зачем Асурр послал меня за этим рефератом?

Может, в самом деле, это свежая подделка, время которой подошло? А мне уготована роль «проливателя света» на «древнейшую историю человечества», которая отмоет испачканный в крови образ драконов и снимет с них вину за убийство миллиардов людей? Мол, люди сами прекрасно с этим справились…

Но для этого не сходились даты.

Сейчас шёл тысяча пятьсот тридцать седьмой год. Драконы вторглись к нам чуть меньше тысячи лет назад, в пятьсот пятьдесят шестом. Так гласит официальная история, по которой драконы пришли в якобы умирающий мир через Врата, и, да, принялись его спасать. Няня Тин была не согласна с последним, но дату никогда не оспаривала.

Получается, если за ноль приняты времена Исхода с Земли, то куда делись ещё пятьсот лет? Зачем нужна подделка, расходящаяся в сроках с существующей версией истории? Подделку ведь можно и подогнать?

Когда библиотекарь пришёл подогнать меня домой, голова уже гудела, а спина от долгого сидения в одной позе горела огнём, словно за плечами мучительно прорезаются крылья.

Я перевела далеко не всё интересное, но сил никаких не оставалось, так что я послушно поднялась и побрела к выходу, лишь спросила на прощание безразличным тоном:

– И давно у вас хранится эта хроника?

– Да сколько себя помню, – ответил старик. Вроде даже искренне.

На улице уже было совсем темно и по-осеннему прохладно, я поёжилась, потянулась, пытаясь и согреться, и размяться. Затем и вовсе побежала бодрой трусцой, цокая каблучками – хорошо, что обула сегодня невысокие. Но вскоре уловила в гулявшем по пустынной улице эхе лишние звуки – и резко замерла. Так и есть. Кто-то бежал следом и остановился почти одновременно со мной.

Похоже, после истории с Мунтасарром я стала трусишкой, – по коже скользнул липкий холодок. Я стащила с ног туфли, выдававшие стуком набоек, и босиком припустила в сторону дома. Теперь шаги преследователя слышались отчетливее, хотя на самом деле он был слишком тих. Для человека.

Стало ещё страшнее.

Пробегая мимо тёмного переулка, я бочком заскочила в него и затаилась, стараясь почти не дышать и унять колотящееся у горла сердце. Тут же пожалела о своём маневре. Я частенько так делала в детстве, вот только обмануть этим финтом можно лишь человека, а сегодня я опасалась не людей. К тому же переулок оказался тупиковым.

Заррх! Сама загнала себя в угол.

18. Глава 18. Снова мимо

Оставалось одно – слиться со стеной и тренировать задержку дыхания. Хорошо бы ещё успокоить сердце, бешеный стук которого легко выдаст меня чуткому нелюдю.

Что самое смешное – у меня это практически получилось. Сердце стукнуло и затихло, вокруг установилась странная тишина – словно я окунула голову в воду и слушаю через неё. В затылке металлическим лязгом отдавался звук шагов преследователя. Он замедлился, потеряв меня из виду, и вскоре я увидела его из своего укрытия. В позе «несущийся олень» – ноги в полушпагате, корпус наклонён вперёд, белёсые в свете звёзд волосы зависли параллельно земле, а руки подобно закрылкам