Себастьян встал ей навстречу и протянул руку, внимательно наблюдая за отрешённым и добродушным лицом Корнелии. Она вложила в его руку свою ладонь, не колеблясь, и он поинтересовался, притягивая девушку ближе к себе:

— Где же вы научились так петь и играть, ваше высочество?

— Можете называть меня по имени, — ответила Корнелия, настолько глупо улыбнувшись, что у Себастьяна просто взвыла интуиция от огромного количества противоречий в поведении девушки за сегодняшний день. — Я училась во дворце. Отец не позволял мне ходить в школу.

— Ещё бы я это позволил! — раздался за их спинами ворчливый голос Ортруна. — Ты слаба и как маг, и как дракон. Уж простите, Себастьян, что я так говорю, но это ни для кого не секрет. Я боюсь за дочь, поэтому держу её поближе к себе. Отпущу, когда вы на ней женитесь и пообещаете мне хранить её и беречь.

Себастьян, продолжая рассматривать улыбку Корнелии, которая словно застыла на лице принцессы, поднял ладонь девушки и вновь, как при встрече, поцеловал запястье, не разрывая взглядов.

Корнелия, которая тоже смотрела на наследника, чуть приоткрыла рот, из-за чего стала выглядеть ещё глупее, а затем — ну что за проклятье! — облизнула губы.

Себастьян едва не зарычал, прерывая поцелуй. Неважно, что ему в Арнарии можно практически всё, — демонстрировать окружающим свою физическую реакцию тем не менее не хотелось.

— Думаю, вам пора отправляться на отдых, — между тем продолжал Ортрун, и его голос звучал почти торжествующе. Видимо, хитрый дракон не сомневался, что будет делать Себастьян, оказавшись в одной комнате с принцессой. — А Корнелия вас проводит. Да, крошка?

— Конечно, папа, — откликнулась девушка звенящим от восторга голосом, и Себастьян прищурился, изучая её. Ну же, ты и правда настолько хорошая актриса?..

Ни в глазах, ни в улыбке принцессы ничего не дрогнуло. И всё-таки, несмотря ни на что, Себастьян считал, что с придурковатостью Корнелия перебарщивает.

Лия

Как же он меня раздражал! Уставился, словно на картину в музее. Я понимала, почему он так пристально смотрит — подозревает, что я притворяюсь. Не может ведь девушка с таким безмятежно-дурацким видом выплёвывать вино в бокал. Ослушаться родителя? Исключено.

Я прокололась, но, как это исправить, не представляла. Единственный способ — продолжать гнуть прежнюю линию, надеясь, что Себастьяну просто надоест меня провоцировать и он сосредоточится на чём-нибудь другом. Кстати, хорошая идея… Надо его отвлечь, и судя по тому, что я периодически слышала от Гейра, — отвлечь можно вполне определённым образом.

Под ложечкой засосало. То ли это из-за съеденных равилей, которые всегда ложились в мой желудок кучей камней, то ли я просто волновалась. Притворяться покорной дурочкой — это одно, но соблазнять мужчин мне ещё не приходилось. Приходилось обратное — делать вид, что ничего не понимаю, намёки не воспринимаю. Первый советник отца пару раз пытался что-то такое мне сказать, но я прикинулась деревом — и он отстал. Смотреть с вожделением не перестал, но так на меня смотрят слишком многие. А Кайд аль Ламио дорожит отношениями с королём, поэтому его я не боялась. Он не стал бы рисковать своим положением, делая меня любовницей, уверена. А его попытки что-то объяснить были связаны скорее с желанием жениться, но кто ж ему позволит?

Выйдя из приёмного зала, я вздохнула свободнее — общество отца и старшего брата всегда меня угнетало. Как ни странно, но Себастьян, при всей своей неоднозначности, был сейчас предпочтительнее родственников. Хотя я даже не сомневалась, что Гейр, по своему обыкновению, зайдёт ко мне перед сном. Он не мог лечь спать, перед этим не помучив меня.