Сразу после этого из боковой двери, предназначавшейся для слуг, шагнули лакеи с подносами, и перед нами начали появляться свежайшие блюда. Меню составляла лично мачеха, обсуждала она его при мне, поэтому я прекрасно знала, что Себастьяна собираются поразить местной кухней. Не знаю, как он относится к равилям — я их терпеть не могла. Варёное тесто, а внутри варёное мясо с луком и специями, фу! Но в Арнарии подобная еда была популярна и готовилась в разных вариантах, что мачеха и собралась демонстрировать.

Первым подали салат с запечёнными на углях равилями и овощами. Я выклевала оттуда все овощи, делая вид, что пью вино — на деле же я набирала напиток в рот и аккуратно выплёвывала в бокал с водой, поднося его к губам. Бокалы были непрозрачные, золотого цвета — традиционного для Арнарии, — и слуги никогда не наполняли их до краёв — это меня и спасало. Пить мне противопоказано — могу потерять концентрацию, а этого я допустить не должна.

За столом разговаривали преимущественно Себастьян, мачеха, отец и Гейр, обсуждая торговлю, новые законы у соседей, брак наследника ледяных драконов, устроивших свадьбу с размахом пару месяцев назад, и даже арнарийскую моду. Я слушала всё, о чём они говорили, но молчала — до тех пор, пока эрдериец, заглянув в мою тарелку с супом, не увидел, что я съела бульон, но оставила на дне горку равилей.

— Принцесса, что же вы не едите? — удивился Себастьян. — Неужели не любите? Национальное арнарийское блюдо, как-никак.

Ну кто, кто тянул его за язык?! Ну зачем?! Я так надеялась, что в этот раз отец ничего не заметит!

— Корнелия, ешь, — ласково произнёс король Ортрун, и со стороны казалось, что он меня просто попросил. Увы, это было не так — и вместе с просьбой ко мне прилетела сильнейшая ментальная магия, заставившая смиренно схватиться за ложку.

— Да, папа, — откликнулась я максимально дружелюбным тоном и отправила в рот первую равилю. Меня чуть не стошнило, и я постаралась побыстрее, не жуя, проглотить эту гадость, надеясь, что она не встанет у меня в горле комом, как в прошлый раз. Запить-то нечем. Даже бульон из супа я съела.

Себастьян только приехал, но я его уже ненавижу!

Себастьян

За последнее время наследнику ни разу не становилось настолько неловко, как в этом случае, когда он всего лишь хотел поговорить с принцессой о её вкусах, но, кажется, спровоцировал Ортруна на применение ментальной магии. Естественно, она никак не ощущалась — в этом, судя по всему, был уникальный дар королевской семьи аль Анарио, — однако Себастьян не сомневался: влияние было. Иначе почему принцесса только теперь съела эти варёные маленькие колобочки из теста и мяса, а до этого складывала их на дне тарелки? И ела бы она с удовольствием, а не как сейчас — с отрешённым видом, который был бы целиком смиренно-равнодушным, если бы не чрезмерная бледность Корнелии.

Себастьян не сомневался: девушку тошнило.

— Позвольте, я подолью вам ещё вина, — сказал он, решив исправить ситуацию, потянулся к кувшину, оставленному слугами посреди стола, и толкнул ладонью бокал девушки. Тот упал, причём очень удачно — прямиком в тарелку с супом, и остатки вина брызнули на равили. — Ох, простите, принцесса…

Корнелия на мгновение опустила глаза, а затем, подняв голову, посмотрела на Себастьяна с такой искренней благодарностью, что принца даже в жар бросило.

— Ничего страшного, — прошептала она, но тут вмешался Ортрун.

— Эй, слуги! Принесите Корнелии другую тарелку с супом!

— Думаю, не нужно, — быстро произнёс Себастьян, погладив девушку по руке. Сначала он не понял, в чём дело, но спустя секунду осознал, что Корнелия держит ложку с такой силой, будто мечтает запустить её кому-нибудь в лоб. А ещё лучше — воткнуть в сердце, подобно ножу. — Она достаточно съела. Пусть несут второе. Да, дорогая невеста?