– С вами всё в порядке, госпожа? – осторожно спросила она.

– Как будто да, – я вытерла рукавом вспотевший лоб.

– Тогда осмелюсь спросить, что вы делаете?

– Как что? – я удивлённо взглянула на неё. – Пытаюсь рассмотреть лицо создателя Академии, конечно! Ты разве не видишь? Статуя всё время поворачивается. Впрочем, есть идея – если ты подойдёшь с той стороны, а я зайду с этой, то…

– Госпожа, – перебила меня донельзя удивлённая эльфийка. – О чём вы говорите? Он же лицом к нам стоит, – Венди непонимающе махнула рукой на статую. – Вот же, смотрите! Он в кудрявом парике и мантии, а в руках у него книга, – девчонка наморщила лобик, пристально вглядываясь в статую, у которой я видела только зад. – Правда, я не знала, что у основателя Академии были эльфы в роду… У него удлинённые уши!

– Да ты что, корытом уехала, Венди, – возмутилась я. – Какой парик, какая книга? Он к нам задницей повернулся, этот многоликий… Ах, многоли-и-икий, – понимающе протянула я. – Он что же это, облик меняет? Эльрей, нужна информация, – обратилась я к дракону, который сразу прекратил своё бормотание. – Почему глядя на статую Эрендина Фрея, я вижу одно, а моя служанка – совсем другое?

– Потому что это многоликая статуя, – охотно пояснил дракон. – Говорят, её слепил из драконьего помёта сам колдун Манухилл, но статуя окаменела раньше, чем он сумел придать ей нужный облик. В гневе колдун проклял своё творение, но поскольку волшебник он был добрый, проклятие сработало не совсем так, как он хотел. Теперь каждый видит в этой статуе что-то своё. И ещё говорят, что статуя умеет предсказывать будущее и отвечать на вопросы своим обликом, – добавил Эльрей, пока я раздумывала, как лучше прокоментировать услышанное. Мда, негусто у них тут со строительным материалом, ох негусто…

Если я вижу задницу создателя Академии, в которую собираюсь поступать, значит ли это, что меня там ждут неприятности?

8. - 7 -

У входа в Академию можно было увидеть большое количество девушек, и похоже, каждая знатная дама посчитала своим долгом привести с собой толпу личных служанок. Увидев это, я обрадовалась, что догадалась взять Венди с собой: ведь неизвестно, что бы обо мне тут думали, если бы у меня вообще не было слуг. А так, хотя бы одну прихватила!

– Эй, смотрите, эта аристократка привела с собой эльфийку!

Рядом кто-то рассмеялся, и я обернулась. Неподалёку от нас стояла группа из нескольких девушек, в центре которых была одна красотка в очень дорогом и пышном платье красного цвета с белыми кружевными рукавами. Её длинные чёрные волосы были завязаны в два густых хвостика по обеим сторонам головы, что придавало ей слегка детский вид. Вторая девушка рядом с ней презрительно покривилась, глядя на Венди. Она тоже была в роскошном платье, только синем и с малиновыми отделками на груди. Её длинные каштановые волосы, украшенные лентами бус, лежали на голове пышной копной.

– Фу, надо же было додуматься. Неужели в замке Грейлир больше не осталось приличных служанок?

– Да, похоже, на земли Камаргара действительно пришёл кризис, – покачала головой брюнетка. – Ты же видишь, Джасина, как она одета? В таком виде девушкам вообще не подобает появляться в приличном обществе!

– Девушкам не подобает обсуждать другую, когда она находится рядом и всё слышит, – ответила я. – Хотя, чего с вас взять. Понятие «приличное общество» к вам явно не относится, – я небрежно дёрнула плечами, а брюнетка побагровела от ярости. Её большие миндалевидные глаза сузились в маленькие щёлки.

– Мирелла, да что она себе позволяет? – встревожилась шатенка. – Эй, ты, извинись сейчас же перед герцогиней Орибельской!