– Тогда что? Может, подождём? Они же могли время перепутать, так? – спросил Рубин.

– Могли, – ответил я. – И время, и место. Все мы люди. Если бы это была ловушка – на нас бы уже напали, так? А Рубин говорит, тут никого… да, скорее всего, это какая-то ошибка. Накладка в обмене информацией.

– Похоже на то, – согласился Рубин.

– Мы же должны были оставить истребитель в каком-то ангаре, да? – спросил я. – По первоначальному плану?

– Вон в том, – ответил Рубин. После чего на мониторе появилось синтезированное изображение окрестностей. Ангар был выделен красным цветом.

– Он закрыт? – спросил я.

– Как раз нет. Ворота нараспашку, и внутри пусто, – ответил Рубин.

– Будто готовились нас встречать, да? – спросил Пуля.

– Может быть, – ответил я. – А может и нет. Так что просто сохраняем бдительность. Давайте так: загоняем машину в ангар. Рубин, ты остаёшься с машиной. При малейшей угрозе захвата – старт и домой.

– Хочешь, чтобы я вот так запросто вас тут бросил?

– Слушай, мы сможем сами о себе позаботиться. И вернёмся при необходимости, найдём способ, сколько бы времени это не заняло, – ответил я. – А такая техника не должна попасть не в те руки. Ни при каких обстоятельствах. Это ясно?

– Ясно, командир, – вздохнул Рубин. – Понято. Принято.

Я почувствовал, как машина двинулась и мы медленно покатили в сторону ангара.

Мне ужасно хотелось избавиться, наконец, от лётного костюма. И особенно – от пипетки. С мочеприёмником я чувствовал себя не героем – покорителем пространства, а каким-то подопытным кроликом.

Наконец, машина полностью скрылась в ангаре. Рубин заглушил двигатели, фонари обеих кабин открылись.

Отстегнув кислородную маску, я вдохнул воздух полной грудью. Пахло перегретым металлом, керосином и ещё чем-то растительно-экзотическим.

Забавно, что в таком высокотехнологичном средстве передвижения для высадки в нештатных условиях был предусмотрен верёвочный трап. Самый обычный, с узелками – он находился в сложенном состоянии в специальной нише.

Когда мы с Пулей спустились, Рубин уже ждал нас внизу. Он включил часть наружного освещения возле кабин, на самый минимум, только чтобы рассеивать темноту огромного пустого помещения.

– Пока нас нет, жди в кабине, – сказал я. – Чтобы если что стартовать сразу.

– Принял, – улыбнулся Рубин. – Кстати, разведу рекомендую начинать с севера. Там какая-то обитаемая ферма, километрах в пятнадцати. По данным партнёров население тут лояльное, можно выйти на контакт с властями. Только осторожнее: народ после войны нервный.

– Понятное дело, – ответил Пуля.

– Спасибо, так и поступим, – ответил я. – Багаж открой, будь добр.

– О, да! Нормальная одежда! – обрадовался Пуля. – Наконец-то! Блин, как ты в этой штуковине часами сидишь! – он обратился к Рубину, очевидно, имея ввиду лётный костюм.

– Сутками иногда, – ответил Рубин. – Дело привычки.

– Наверное.

Наша задача была разведывательной, так что стандартное и даже нестандартное тактическое снаряжение не годилось. Поэтому нас снабдили одеждой, с виду похожей на обычную гражданскую: джинсы, кожаные ботинки «Рэд Винг», майка, свободная клетчатая рубашка, отлично маскирующая наплечную кобуру, тёплый жилет (со встроенными скрытыми бронепластинами), бейсболка с изогнутым козырьком (и композитной бронёй).

Оружие было соответствующим: «Глок» – 19, несколько запасных магазинов, плюс «Гербер Марк – 2». Так что при желании мы вполне могли сойти за местных.

Картину дополняли комбинированные приборы ночного видения, замаскированные под гражданские спортивные очки. Они не очень-то шли к остальному «прикиду» – но тут выбирать не приходилось. Да и ночью их было не разглядеть особо.