– Здравствуйте, Инга Владимировна. Я – майор милиции Щелкунов, – показал Виталий Викторович свое удостоверение. – У вас найдется для меня немного времени?

Молодая женщина либо куда-то собиралась и визит милицейского майора нарушал ее планы, либо кого-то ждала и приоделась как раз к его приходу. Было заметно, что появление майора милиции никак не укладывалось в ее планы. Инга Владимировна слегка смешалась, но быстро взяла себя в руки и спросила:

– Вы, кажется, присутствовали на допросе, его ваша молодая сотрудница проводила.

– Присутствовал.

– У вас ко мне остались какие-то вопросы?

– Кое-что осталось, – ответил майор, продолжая разглядывать хозяйку квартиры.

– О чем вы хотели бы со мной поговорить?

– Я бы хотел поговорить с вами о вашем погибшем муже. Понимаю всю тяжесть вашей утраты, но что поделаешь, служба! Мы должны разыскать убийцу. И желательно сделать это как можно раньше.

– А можно вы зададите мне ваши вопросы немного попозже, – без всякой просительной интонации произнесла Инга Полякова. – Мне надо дослушать радиопостановку.

Только сейчас Виталий Викторович обратил внимание, что на кухне репродуктор передает радиоспектакль «Собака на сене» Лопе де Вега. Спектакль уже заканчивался, и слуга Тристан в исполнении лауреата Сталинской премии первой степени Бориса Толмазова уже выдал своего хозяина за исчезнувшего двадцать лет назад сына графа Людовико Теодоро, а далее… Диана, графиня де Бельфор, отказывается воспользоваться благородством Теодоро и тверда в своем намерении стать его женой. Счастью графа Лудовико нет предела: он не только отыскал сына, но обрел еще и дочь…

– Мы можем послушать вместе.

– Присаживайтесь, пожалуйста.

Майор Щелкунов послушно устроился на предложенном стуле и вынужден был дослушать радиоспектакль до конца. «Весьма необычно вдова Константина Полякова проводит дни траура. Есть такая оперетта Франца Легара “Веселая вдова”, – подумал он, продолжая разглядывать дорогостоящий парадный наряд хозяйки квартиры. – Уж очень она на нее похожа!» У него уже не оставалось никаких сомнений в том, что Инга Полякова не только не опечалена гибелью мужа, но явно удовлетворена трагической развязкой. «А может, смерть мужа прошла не без ее участия? – снова подумалось майору. – Не одеваются столь роскошно в дни траура. Как-то уж очень неприлично… Пусть даже если она совсем не любила своего благоверного».

– А вы ведь не любили своего мужа, верно? – спросил он после того, как завершился спектакль. Чего ходить вокруг да около – вдова заслужила такие вопросы.

– Не любила! – почти выкрикнула Полякова и с вызовом посмотрела на Виталия Викторовича. – Так бывает, знаете ли… Или это запрещено?

– Что же тогда жили с ним, если он был вам в тягость? – задал следующий вопрос Щелкунов, прекрасно понимая, какой его ожидает ответ.

И когда женщина заговорила, он понял, что не ошибся в своих предположениях. Как-то уж все они, эти «несчастные» женщины, обремененные нежелательным замужеством, предсказуемы.

– Глупость совершила по молодости. Не за того замуж вышла, а потом уже что-то менять было поздно, – мельком глянула на него Инга Полякова и стала говорить то, о чем Виталий Викторович уже и сам догадался: – Поначалу все было прекрасно, можно даже сказать, что я была счастлива. Затем война грянула, сынишка родился. А каково одной с ребенком мыкаться, тем более во время войны безо всякой поддержки… Вы знаете? – добавила она таким тоном, словно это именно майор Щелкунов был виновником всех ее переживаний и невзгод и теперь ему персонально надлежало отвечать за все лишения, выпавшие на ее незавидную бабью долю.