Когда официант принес закуски, треть интервью уже была готова. С удовольствием вдохнув призывные ароматы, Максим указал на видеокамеру. Оливия понятливо отключила ее, остро захотев перекусить. Положив в рот маленькое канапе с лесными грибами, Максим удовлетворенно констатировал:

– Вкусно. Недаром когда я бываю в Питере, всегда заглядываю в этот непритязательный с первого взгляда ресторанчик.

Указав рукой на красивый дорогой антураж, Оливия уточнила:

– Вы имеете в виду незаметный вход? Здешнюю обстановку я бы непритязательной не назвала, уж скорее наоборот.

– Естественно, – он закинул в рот еще несколько профитролей, прожевал и спросил у нее:

– А вам здесь нравится? Вкусно готовит мишленовский повар?

Она кивнула, наслаждаясь едой. Ее небрежно уложенные волосы от света лампы заблестели, чуть взлетев над головой.

– О, я ужасно голодна! А голод, как известно, лучшая приправа к любой еде. Но это шутка. Кормят здесь отменно, вы правы.

Улыбнувшись, он молча продолжил насыщаться. Оливия с облегчением подумала, как хорошо, что не ей платить за это царское угощение. Если не считать, что у нее попросту не оказалось денег, было жаль истратить на себя такую сумму. Привычка жить скромно въелась в нее еще с той поры, когда родители вынуждены были экономить на всем, ведь родить и достойно вырастить трех детей во все времена было непросто.

Вина Максим не заказал, за что она была ему искренне благодарна. Во-первых, это говорило о его знакомстве с этикетом, в обед спиртное не пьют, во-вторых, она просто не любила никакие, даже самые элитные вина, а в благодарность пришлось бы составлять ему компанию, пусть и чисто символически.

Но вот обед подошел к концу. Оливия закончила интервью и с чистой совестью дождалась, когда он, расплатившись, с сожалением поведет ее к выходу. Ей понравилось, что расплатился он не моргнув глазом и оставил довольно-таки приличную сумму «на чай». У нее мелькнула мысль, что ученые в нашей стране получают больше, чем она думала, но он спросил, сбив ее с этой меркантильной мысли:

– Когда будет готов окончательный вариант нашего разговора? – и принахмурился, что-то прикидывая в уме.

Она тут же приняла строго профессиональный вид.

– До окончательного варианта еще далеко. Я с коллегами сверстаю интервью, согласую его с вами, потом мы поправим все, что вы не одобрите. Опубликуем его только после вашего согласия, причем письменного, в виде договора. Так что дело это небыстрое. Как, кстати, с вами связаться? Вы же скоро уезжаете?

Он вынул визитку и протянул ей.

– Только никому не давайте мои личные данные, – суховато попросил. – Нам запрещено, вы же понимаете.

Оливия кивнула, удивляясь, почему он говорит ей столь очевидные вещи, и бережно убрала визитку в сумочку. Они уже поднялись наверх и стояли у выхода из кабачка. Пристально глядя на спутницу, Максим обходительно распахнул перед ней двери.

Они вышли на проспект и тут же были вынуждены отпрянуть в сторону – в подвальчик ринулась целая толпа молодняка, похоже, проголодавшиеся студенты во время большой перемены спешили восполнить потраченные на учебу калории.

Оливия проводила их снисходительным взглядом, а Максим в это время любовался ее милым лицом. Чувствовал он себя преотвратно. Всегда избегал замужних дам, считая это непорядочным, и был искренне уверен, что волочиться за ними – себя не уважать. И вот теперь не знал, как быть. Оливия зацепила его до дрожи в коленках, до мути в глазах. Но она замужем, и этим все было сказано.

– Вы счастливы с мужем? – спросил и сам поразился этому неприличному вопросу. Но ответа ждал с нетерпением.