Татьяна Герцик Дорога по болоту

Нева безразлично несла мимо свои воды, холодные, мрачные, серые. Оливия поежилась под сильным порывом пронизывающего балтийского ветра. Вот за что она не любила Питер – за этот постоянный ветер. Весна ее вовсе не радовала, слякоть и грязь она не жаловала. К тому же в последнее время город убирали из рук вон плохо. С чем это было связано, она не знала. Все говорили, что губернатор плохо следит за подрядчиками, но разве за это отвечает он, а не администрации районов города?

В кармане куртки настойчиво и бравурно зазвонил телефон. Игорь. Она специально поставила такую мелодию, полностью отвечающую его бодрому нраву. Отвечать не хотелось, но он все равно б не успокоился, названивая снова и снова. Она молча поднесла трубку к уху.

– Привет, малыш! – раздался оживленный голос мужа. – Где ты потерялась? Я тут блинчики испек, а тебя все нет.

Оливия чуть слышно вздохнула. Это снисходительное обращение ее коробило. Ну какой же из нее малыш? Она взрослая самодостаточная женщина. Да еще интонация такая, какой говорят с маленькими глупенькими детишками. И какие опять блины? Она вообще не любит сладкое и мучное. Вот если б он затушил капусту с сосисками, тогда да, было бы здорово, а так он приготовил ужин только для себя, он-то блины, да еще приторно-сладкие, просто обожал.

Огорчать Игоря не хотелось, он же старался, и она вяло пообещала:

– Да? Здорово. Я скоро приеду. Немножко задержалась.

Слегка пригнувшись под пронизывающим ветром, неохотно побрела к автобусной остановке. У них с мужем был «ниссан», и водила она хорошо, но не считала нужным ездить на работу на своей машине. И парковаться трудно, и стоять в бесконечных пробках не хотелось. Из автобуса можно выйти и пойти, куда надо, а вот машину так не бросишь, поэтому она предпочитала общественный транспорт.

За прозрачным укрытием посадочного павильона было потише, и она скинула с головы капюшон, освободив светлые волосы. И тут же раздался довольный возглас:

– Олли, как же я рад тебя видеть!

Она обреченно повернулась, уже зная, кто это. Перед ней действительно стоял Вадим Коркин, ее давний ухажер, в длинном модном пальто, с растрепанной ветром каштановой шевелюрой. Когда-то она предпочла ему Игоря, но Вадим так и не смирился, появляясь как черт из коробки в самых неожиданных местах. Караулит он ее, что ли?

Парень кинулся к ней с объятиями, она с трудом увернулась и холодно спросила:

– Что тебе надо?

Он безнадежно уронил руки и с нарочитым страданием в красивом баритоне проговорил:

– И что ж ты злая-то такая? Ну чем я плох? Отчего тебе не нравлюсь? – и уставился на нее обвинительным взглядом карих глаз.

Оливия брезгливо поморщилась. Вот ведь актер из погорелого театра! Откровенный бабник, «коллекционер постельной страсти», как он сам себя откровенно называет, и еще к ней предъявляет какие-то смешные претензии. Верить ему не стоило еще в те времена, когда он пылко клялся ей в любви и звал замуж, а теперь и подавно. Клоун по жизни.

И ведь полно дамочек, безоговорочно в него влюблявшихся и веривших каждому его фальшивому словечку про пылкую любовь. Правильно говорят, женщины любят ушами, по ушам ездить Вадим великий мастак.

– Не кривляйся, будь так любезен! – сердито выговорила она и подошла поближе к месту посадки, подходил ее автобус.

Даже не оглядываясь, знала, что Вадим заскочит следом за ней. До чего же он ей надоел! Неужто верит, что она станет следующим экспонатом в его коллекции разбитых женских сердец? Или просто пытается отыграть когда-то проигранный матч, реванш своего рода? Для него же все его увлечения что-то вроде спорта. Победил, награду получил и можно искать новый приз в увлекательной игре.

Оливия устроилась рядом с сидевшей у входа немолодой дамой, хотя свободных мест в салоне было полно, час пик закончился. Как она и ожидала, Вадим беспардонно навис над ней, впиваясь в ее лицо слишком нежным взглядом. Оливия сделала вид, что ничего не замечает. Может, позвонить Игорю, чтоб встретил, до дому с автобусной остановки идти больше десяти минут, Вадим непременно увяжется следом.

Нет, потом муж замучит ее нравоучениями. Отчего-то он уверен, что пристают только к тем женщинам, которые сами дают для этого повод. Уж лучше потерпеть назойливость Вадима, чем выслушивать занудное, ничем не обоснованное аханье мужа.

Соседка понятливо покосилась на Вадима и тихо спросила:

– Похоже, он вам изрядно надоел? Что это не муж, видно сразу.

Оливии очень хотелось спросить, откуда это видно, но, взглянув на ухажера, поняла – мужья с таким демонстративным обожанием на своих жен не смотрят. Она молча кивнула. Усмехнувшись, дама спросила: