– Я родился и вырос на Урале, для меня это вполне нормальная весенняя погода. Это здесь климат гнилой, а у нас морозы начинаются с минус двадцати пяти градусов. До этого значения зима считается мягкой.

Оливия озадаченно поморгала. Как-то не представляла она себе такой морозец вкупе с питерским лихим ветерком. Подхватив спутницу под руку, Макс повлек ее к углу здания, где и был вход в подвал. За небольшой вычурной дверцей оказались довольно удобные широкие ступеньки, ведущие круто вниз. Быстро спустившись, они оказались в уютном полукруглом помещении с негромко звучащей музыкой.

– В самом деле, будто попадаешь на съемочную площадку того старого телевизионного кабачка, – восторженно прошептала Оливия. – Необычно.

– Вы здесь впервые? – спросил Макс, помогая ей снять куртку и отдавая гардеробщику.

– Я вообще не сторонница подобного времяпровождения, – ответила она, лихорадочно припоминая, сколько на ее карте осталось денег. Получалось маловато, придется экономить. – Здесь не была точно, такое харизматичное место я бы не забыла.

– Да, здесь уютно, – согласился он и подвел ее к квадратному столику, полускрытому раскидистой зеленой пальмой в объемной деревянной кадке.

Не поверив своим глазам, Оливия потрогала кожистый лист и пораженно заметила:

– Как она здесь растет, окон же нет?

На ее правой руке тускло блеснуло обручальное кольцо, и Максим почувствовал острую боль в сердце. Хотя чего он ждал? Такие девушки без пары не остаются. Эх, и почему ему так не везет?

Подошедший к ним официант в белоснежном смокинге и привычной салфеткой через предплечье услышал ее вопрос и со страдающей физиономией привычно пояснил:

– Здесь много таких растений. На ночь мы им специальные лампы включаем, а летом они вообще на улице у входа в подвальчик стоят, ультрафиолетом наслаждаются и свежим воздухом.

Прикинув, с каким напрягом приходится тащить наверх эти отнюдь не легонькие кадки, Максим оценил выносливость тех, кто это делает, и догадался, отчего так показательно страдал бедняга.

– А для чего такие непомерные усилия, – Оливия приветливо улыбнулась молодому парню, – не проще ли завести искусственные? Их же от настоящих и не отличишь, пока не потрогаешь.

От ее улыбки тот вмиг приободрился, распрямил плечи и втянул живот, стараясь соответствовать имиджу крутого мачо.

– Наша хозяйка считает, что они создают своеобразный микроклимат и что именно благодаря живым растениям к нам ходят знаменитости.

Оливия скептически приподняла левую бровь.

– Думаю, что посетители к вам ходят не только на цветы полюбоваться. Уж скорее их больше привлекает хорошая кухня и обслуживание. Хотя интерьер тоже важен, не спорю.

– Вы у нас впервые, – констатировал официант с понимающей миной. – Иначе бы знали, что нас шеф-повар – обладатель мишленовской звезды!

Максим по-ребячьи присвистнул, а Оливия вмиг заинтересовалась:

– О, а я и не знала! Можно будет потом как-нибудь взять у него интервью?

Официант с ревнивым вздохом согласился:

– Можно, отчего ж нельзя. Он покрасоваться зело любит, реклама к тому же. Только вот вы кто?

– Я редактор издательства «Интересно о разном», – Оливия потянулась к сумочке за визиткой, но официант махнул рукой.

– Слыхал я про ваше издательство, – парень принял умный вид всезнающего человека. – Хорошая вещь. Анфиса Борисовна, хозяйка наша, как-то сказала, что нужно с вами обговорить какой-то рекламный ролик. Так что на ловца и зверь бежит. Я вам ее визитку дам, созвонитесь, сейчас ее здесь нет, она на других объектах. Таких, как этот, у нее в Питере несколько.