«Уверен. Ты же видел, её будто втолкнули; она сопротивлялась. Девочка-то, оказывается, сильна, а мы и не знали».

Ага. Значит, слева от входа Мага, это он сейчас ответил брату, который притаился за деревом справа. О ком они говорят?

«Могли вообще не узнать. – Это снова Ник. – Просто на девочку раньше никто так не давил. Сильвия её поймала и подчинила, та напугалась аж до инициации, стала отбиваться. Ай, молодец! Как бы вытащить её из этого дерьма, да целой! Ей же учиться надо!»

«Давай об этом позже, брат».

«Конечно. Это я так, по привычке, чтобы слишком серьёзным и мужественным не казаться. Кому-то надо выглядеть балагуром».

«Тихо. Идёт».

Братья замирают, практически сливаясь со стволами и низкими ветками. Маскировка идеальна: одежда полностью отзеркаливает деревья, как камуфляжный комбинезон Хищника. Оба напряжены настолько, что кажется, будто воздух между ними вибрирует.

Откуда-то из недр склепа доносятся неуверенные шаги. Слышен стук каблуков о каменные плиты. Шуршанье широкой юбки, задеваемой о дверь. Из темноты проступает бледное лицо. Белое, если сказать точнее. Лишь тонкая струйка крови из прокушенной губы перечёркивает подбородок.

Она выходит на свет…

И я ахаю.

Люся!

То есть Лусия! Моя горничная! Милая говорливая девчушка, к которой я так успела привязаться! Вот только что-то чужое и пугающее проступает в её личике. Мрачный торжествующий взгляд. Недобрая усмешка. Незнакомый прищур, свойственный дальнозорким людям; ещё недавно его и в помине не было.

…Охнув, Тим-Тим скатывается со стола и жмётся ко мне. Машинально стискиваю его увесистое тельце.

– Сильвия! – выдыхаем в унисон.

«Она!» – мысленно вскрикивают оба брата.

Мага решительно добавляет:

«Начинаем».

– Ну, вот и я! – незнакомым грудным контральто объявляет… Нет, не Лусия, а ведьма, что в неё вселилась. И голос мне незнаком, хоть я и уверена: разговорись эта девица как следует – и скоро проскочат в нём визгливые ноты.

– Эй, вы, двое! Вы что думаете, я не справлюсь с вашей защитой?

– Ага, – безмятежно отзывается Николас. И отлипает от кипариса. – Не могу сказать, что так уж рад вас видеть, прабабушка, но посмотреть на вас интересно. Только не в чужой личине.

– Не заговаривай мне зубы, болтун, – неожиданно устало отмахивается она. – Скажи лучше прямо: на чьей ты стороне?

И вдруг тёмные глаза её на считанные секунды зеленеют и загораются страхом. Лусия! Она только что выглянула! Дёрнувшись всем телом, Сильвия будто усилием воли прогоняет её вон.

– Пшла!

И движением привычным, доведённым до автоматизма, делает несколько быстрых пассов руками. Купол защиты вздрагивает, как огромный мыльный пузырь и возвращается в прежнее состояние.

– Не вышло? – участливо спрашивает Ник. – А если подойти поближе? Вдруг сработает?

Та машинально делает несколько шажков вперёд… и закипает.

– Смеёшься, щенок?

– Да я само почтение, уважаемая! – Мой родственник шутовски вскидывает руки, будто сдаётся на её милость. – Хоть это и в самом деле смешно.

А с его воздетых к небесам ладоней срывается воздушная паутина; стремительно накрывает девичью фигурку, опутывая, стаскивая со ступеней…

– Пусти! – визжит она.

И тут же из того же рта прорывается другой голосок:

– Помогите! Пожалу…

– Пусти! Разорву!

…Тим-Тим вдруг азартно лупит меня лапой по колену:

– Смотр-ри! Смотр-ри туда, ей за спину!

Пока Сильвия беснуется, зеркальный контур, внутри которого скрывается мой некромант, стремительно перемещается к Вратам и исчезает во тьме. Должно быть, ведьма всё же его учуяла: она рывком оборачивается… что позволяет Николасу закинуть на неё ещё одну воздушную сеть и не просто спеленать накрепко, но и обездвижить, подвесив в воздухе в полуметре от земли.