Катя поежилась. Значит, то шуршание за спиной и треск лампы…

— Там… на столе… сверток появился, — сдавленно проговорила она. — С тканью. Как у меня. Я шью. Кукол. Мне как раз ткань нужна было. И вот.

— А, — лицо Оладьева посветлело. — Они-таки уже знают о ваших предпочтениях. Ох уж эти дикие туристы! Настоящая мафия! Этот сверток – подарок. Вам, Катя. Можно сказать, взятка при исполнении.

6. Глава 6

Глава 6

Сон сморил Настю во время оживленного обсуждения меню Избушки. Настюша прилегла на диванчик в углу столовой (еще один новый и весьма уютный предмет обстановки) и заснула, обняв пеструю думку.

Кот с независимым видом вспрыгнул на диван и улегся рядом с мелкой, всем своим видом демонстрируя, что просто проходил мимо. Тем не менее, когда Настя прижалась к нему во сне всем телом, черный котяра прикрыл желто-зеленые глаза и негромко заурчал.

Катерина задумчиво поглядела на сладкую парочку. Надо же, кот ученый. А цепь, по словам Лосева, действительно громоотвод, только отводит она не молнии, а избыточную магию. Дверь в сад на самом деле вход в Лукоморье, заповедник на Морок-горе. На чердаке стоит настоящая ступа для полетов, а Избушка теоретически может проходить по Лукоморью большие расстояния, только этот способ передвижения не для жильцов, склонных к морской болезни. Как все это переварить, а?

— Так что там с зарплатой? — громко спросила Катя, повернувшись к гостям.

Те на секунду замолкли, а затем наперебой принялись уверять Катерину, что счастье не в деньгах.

— У нас все расчеты в различной межмировой валюте, — разводил руками Оладьев, — кто раковинами расплатится, кто редкой лечебной слизью. Все сдаем в таможенный фонд, а там уже решают, куда и за сколько сбыть ценности, каков курс обмена, а он от чего только не зависит: политика, мода... Нам, простым таможенникам, полагается твердый оклад, он немного выше, чем на обычных земных таможенных пунктах. И питание бесплатно, хоть три раза в день, хоть десять.

— Десять мы не потянем, — кратко высказалась Катя.

— Вот и я так думаю, — радостно подхватил Тарас Петрович.

— А этих… пассажиров… кормить нужно?

— Не требуется, но приветствуется. На этот случай в меню дома имеются особые позиции. Но это, опять же, если транзитеру придется задержаться в Избе на ночь или несколько дней и… если он вообще ест. Катя, не волнуйтесь. Все транзитеры проходят проверку, подписывают необходимые документы. Бывают, конечно, всякие, вроде этого вашего с тканью, но стараемся пресекать.

— Они страшные? — с любопытством спросила Маша.

— Они всякие, — уклончиво повторил Оладьев. — Миров много. Некоторые люди как люди, на самом деле, нелюди. Другие вообще… бесплотны. А что далеко ходить? Виктор Алексеевич наш не с Земли, он оборотень.

Лосев кивнул, мигнул и… продемонстрировал всем глаза с узким вертикальным зрачком.

— Кру-у-уто, — восхищенно протянула Машка. — А фоткаться с транзитерами можно?

— Видишь ли, Машенька, — проговорила Ядвига, — если твоя старшая сестра согласится стать Хранительницей, вам троим придется пообещать никому не рассказывать о том, в каком месте вы живете и что тут происходит.

— Ну… понятно, надо так надо. Но есть проблема. Она-то, конечно, пообещает, — серьезно заметила Маша, кивнув на спящую Настю, — а потом соберет всю свою старшую группу в садике и устроит… театр. Она не хуже Кати сказочница. Уже всем в красках сообщила, что у нас за домом жаба заколдованная живет. Одна сказка – это ничего, а если каждый день?

— Я постараюсь решить этот вопрос, — Ядвига задумалась. — В Избе никогда не было таких маленьких детей, обычная магическая клятва неразглашения такой крошке, конечно, не подойдет.