— Мам, — задерживает меня дочь возле последней палатки, — давай купим Витьке подарок, во-о-он те носки шерстяные! — и хихикает.

— Зачем они ему?

— Не знаю, — дергает плечами. — А зачем Витька постоянно таскает нам мёд, если я его не ем? У меня от мёда шишки вскакивают и потом чешутся?

И действительно никогда не задавалась таким вопросом. У Маруськи на мёд аллергия, я тоже не ем его, только на пятки иногда мажу, чтобы гладкие были.

— Обойдется Виктор Сергеевич, — заключаю я, — а вот магнитик на память купим. Себе.

Слышу позади шаги и оборачиваюсь. Доченька вскрикивает раньше, чем мой мозг успевает сообразить.

— Демид!

Она срывается с места и бежит ему навстречу, а я жду привычный приступ тревожности от общения Маруси с отцом, однако внутри ничего не ёкает. Я спокойно смотрю как дочь, растопырив ручки, кидается к Грозному и как мужчина, склонившись, чуть обнимает ее. Медленно иду к ним.

— На сегодня хватит приключений, — говорит Демид. — Основная развлекательная программа задумана на завтра.

— Да… холодно, — ёжусь. — Мы возвращаемся на базу?

— Пожалуй.

Вновь загружаемся в автобус и мчим по известному адресу.

К вечеру мужчины решают растопить баню. Мы с девчонками расположились на креслах и с упоением болтам, наблюдая, как на пушистом ковре детки красуются перед нами, выполняя акробатические этюды. Все, кроме, Маруси.

Она взяла на себя роль оператора и фотографирует всех на мой телефон.

Дверь в дом открывается и вместе с морозными вихрями появляется Грозный. Марусе, конечно же, мы сразу становимся второстепенными. Еще бы! Самый добрый дяденька на свете явился.

— Можно ли с вами сделать снимок? — кокетливо крадется к мужчине.

— Вам, Мария Эдгардовна, никак не отказать, — улыбается тот и, сбросив ботинки, присаживается к дочери.

Маруся делает селфи и, убедившись, что фото отличное, открывает ротик, делясь с Грозным информацией, которую я бы предпочла скрыть от широкой публики.

— А Витька не любит фотографироваться. Он говорит, что снимки потом воруют из интернета и ставят на могильные плиты!

— Пусть не волнуется, — лицо Грозного искажается от злости, — его морда даже на плиту не сгодится.

— Маруся, — охаю я, — ни к чему это знать Демиду Леонидовичу!

Алиса и Саша что секунду назад делились со мной житейскими секретами, как-то странно притихли.

— А кто такой Витька? — Саша первой нарушает молчание.

Теряюсь и не знаю что ответить. Демид представил меня как возлюбленную и теперь в глазах женщин я, наверное, кажусь не очень порядочной.

— Никому не интересный сноб, — Грозный резко мрачнеет и встает. Его тон не сулит ничего хорошего, а звучит грубо и железно. Он ясно дает понять подругам, что не следует развивать тему насчет Виктора. Женщины, как по щелчку замолкают и лишь тогда Демид снова улыбается.

— Я, собственно, зачем пришел? Баня скоро будет готовой, так что идите первыми. После вас мы париться пойдем.

Спасибо за такую возможность. Это правильная расстановка приоритетов.

Зная мужиков…

Наподдают пара так, что за порог ступить нереально. От жары вся кожа лоскутами слезть может.

Едва Грозный за дверь, как Маруся подбегает ко мне и хвастается снимком.

— Мамочка, как вернемся домой, ты распечатаешь на принтере эту фотографию? Демид мой друг и я хочу поставить наше фото в рамку!

Пока я ищу ответ, девчонки вздыхают. Алиса убирает бокал с напитком на журнальный столик и, подперев кулаком щеку, внимательно разглядывает Маруську.

— Мне даже показалось, что Демид и Маруся чем-то похожи. Особенно глазами.

Я напрягаюсь всем телом.

— Глупости говоришь, — не жестко, но все же чуть-чуть с недовольством отвечаю.