С каждым ударом затапливала волна удовольствия, спирая дыхание и выталкивая нечеловеческие крики, больше похожие на животный рык, смешанный со скулежом. Ощущала себя течной самкой, подмятой под себя ошалевшим от запаха самцом. Пульсировала вся, сливаясь с толчками двух сердец, ускоренно качающих закипающую кровь.

– Матвей, – вытянулась в струну, жадно хватая ртом вязкий кислород и протискивая руку между спинкой дивана и собой.

Пара круговых движений по клитору, жаждущему прикосновений, утробный стон, разряд вдоль позвонка, устремлённый вниз живота, и головокружительный взрыв, возносящий на небеса. Матвей тут же ускорился, издал сдавленный рык и последовал за мной, стискивая с силой и прижимая спиной к груди.

– С ума по тебе схожу, – прошептал в висок, размазывая губами капельку пота. – Как подросток. Только и думаю о том, в какую позу разложить.

– Пошли ужинать, пока снова не разложил, – хихикнула, выпутываясь из его рук и поднимая с пола порванные трусики. – А белья такими темпами надолго не хватит.

– Купим новое, а лучше ходи без него, – подхватил на руки и понёс в столовую. – Сиди. Поухаживаю за тобой.

Матвей разложил по тарелкам рыбу с овощами, разлил по бокалам белое вино и с аппетитом набросился на пересоленный мной ужин, закатывая глаза и демонстративно мыча от удовольствия. Попробовала сама и решила, что подбирать буду рецепты, где всё указывают в граммах, а не говорят посолить по вкусу.

Собиралась уже впасть в истерику по неудавшемуся ужину, как у Матвея завибрировал телефон. Глянув на экран, он встал и вышел, отвечая на звонок, а я собрала со стола тарелки и выбросила остатки в мусорное ведро. Вернулся Матя не в настроение, хмуря брови и сжимая кулаки.

– Что-то случилось? – осторожно поинтересовалась, подливая вино и двигая к нему бокал.

– Пришла информация по Уварову с Беловым, – процедил Матвей, выпивая вино залпом. – Они оказались настолько измазанными в дерьме, что с ними не связываются даже наши спецы. Меня перестало удивлять отношение отца к вам. Белов признаёт только власть и деньги. Для него не существует родных, друзей, партнёров. Выгода и размер прибыли – всё, что видит он в людях. А Уваров вообще конченый садист. Лет десять назад его подозревали в убийстве девушки, с которой он засветился на нескольких мероприятиях. Бедняжка умерла от потери крови, а когда её нашли, было ощущение, что девочку перемололи в мясорубке. Ни одного целого места на теле. Сплошные гематомы и раны. Уваров выкрутился, а вместо него в тюрьму сел забулдыга, ночующий недалеко от обочины, где нашли труп.

Слушая Матвея, чувствовала шевеление собственных волос. Только сейчас осознала в какой болотной топи мы прожили всю жизнь. Вряд ли отец не знал о пристрастиях к насилию Бориса, но знание не остановило его, и он своими руками отдал Веру маньяку и убийце, зная, что тот будет творить с ней.

– Ты поможешь Вере с Любой? – с надеждой посмотрела на суровое лицо, в котором ничего не осталось от добродушного, весёлого Матвея. – Их нельзя оставлять в руках этих монстров. Если отец узнает о беременности, он убьёт Любаню, а Уваров рано или поздно сорвётся, и тогда на обочине найдут труп Веры.

– Мне нужно время, Надь, – резко поднялся, прошёл к бару, достал виски и налил почти полный стакан. – Я сделаю всё возможное, но им придётся потерпеть. Просто так бежать нельзя. У них связи и большие возможности. Они найдут девчонок в течение недели, а то и меньше, так что надо хорошо подготовиться. Официально действовать не получится, а так мы сильно ограничены законом. Но я что-нибудь придумаю. Саня с Лёвой помогут, а Сёмыч подстрахует и затрёт следы.