– Мне надо освежиться и помыть руки, – выдернула обслюнявленную кисть из потных ладоней, еле сдержав брезгливую гримасу в себе, неторопливо пересекла зал, не срываясь на бег, а скрывшись за поворотом, понеслась к уборным со всех ног.

Белый друг, холодная вода, трясущиеся руки и солёные дорожки, стекающие по щекам. Я не знала, что делать и как пережить этот вечер. С предательством Сергея ещё можно смириться, а с разрушительными решениями отца нельзя.

– Вера, папа выдаёт меня замуж, – проныла в трубку, как только сестра ответила на вызов. – За Бродецкого Яна. Вер, он мне в отцы годится, и такой противный. Что делать? Я не смогу.

– Господи. Где ты сейчас? – встревоженно спросила Вера, а на заднем фоне послышался хлопок закрываемой двери.

– В ресторане. Отец приказал привезти меня на смотрины, – глотая слёзы проскулила я. – Меня тошнит от одного его вида и страха.

– Тебе нужно успокоиться, Люб, – выровняла тональность Вера. – Не нервничай, веди себя тихо. Улыбайся и не протестуй. Вслушивайся в разговор и всё-всё запоминай. Нам надо узнать, когда собираются назначить свадьбу.

– А если меня просто отдадут ему? – сжалась от ужаса, облокачиваясь на стену и ударяясь затылком.

– Белову положение не позволит так поступить, – успокоила она. – Грандиозная церемония для полезных гостей. Отец не упустит шанса привлечь лишних партнёров для своего бизнеса. Я работаю, и почти нашла способ ускорить процесс, так что потерпи немного.

– Постараюсь, Вер. Только не бросай.

– Не брошу, – прошептала сестра и отключилась.

Пришлось поправить макияж, навесить вежливую улыбку и пройти в зал. Мужчины говорили о делах, отец кидал одобрительные взгляды, Ян лапал и раздевал глазами, а я кивала местами головой, размазывала по тарелке салат и делала вид, что очень рада такому перспективному браку.

– Где бы ты хотела провести медовый месяц, Любонька? – на смене блюда поинтересовался Бродецкий.

Боже, где угодно, только не рядом с тобой – кричало всё внутри, противясь самому присутствию в одном помещение. Но Вера сказала расслабиться, слушать и соглашаться, поэтому я растянула губы в улыбке.

– Я не люблю никуда ездить. Лучше почитать книгу и погулять в саду, - притворилась глупенькой, чтобы меньше спрашивали и быстрее отпустили. Мужчины не любят дур, а взрослые их не переносят.

– Она всегда несёт чушь, когда нервничает, – поспешил оправдать мою глупость отец. – Предлагаю отправить Любу домой, а нам провести более интересный вечер и закрепить сделку в сауне.

– Согласен, – коснулся бороды Бродецкий и поправил ремень под пузом. – Пора отпустить маленькую девочку и заняться делами.

Простившись и перетерпев слюни на тыльной стороне ладони, я неслась на выход, спеша покинуть ресторан и перестать дышать воздухом, пропитанным похотью и вонью. Сколько бы не улыбалась и не слушала разговоры мужчин, ничего по поводу приблизительной даты и сроков на подготовку выяснить не удалось.

Единственное, что я поняла на сто процентов – в виде жениха предлагался Ян, хотя у него был достаточно взрослый сын, которого можно вести к алтарю. Но нет. Седина в бороду, бес в ребро. Бродецкому захотелось свежего мяса, жену младше собственного сына на пять лет. Страшно подумать, что он собрался делать с такой молодой женой. Ещё страшнее представить.

Вылетела на улицу и замерла. Вечер приятно освежал кожу, прояснял мысли и отрезвлял от опьяняющего страха. Солнце плавно скатывалось в закат, разбрызгивая багрянец по темнеющему небу, ветер шевелил волосы и игрался с бретельками на плечах, лёгкие с жадностью всасывали загазованный кислород, очищаясь от смрада Бродецкого. Потихоньку нервное напряжение сходило, накатывала слабость, по позвонку разбегалась дрожь. Я готова была бежать уже сейчас, прихватив триста двенадцать тысяч, вырученных с переводов и продажи вещей, но бежать и удачно спрятаться, чтобы не нашли – разные вещи, а рисковать малышом было нельзя.