Вика удивленно округлила глаза.

— А ты откуда про неё знаешь? Она вроде уехала в город, там и живёт. Я её ни разу не видела. Хотя молодёжь теперь возвращается. Ходят слухи… — увидев саркастичную улыбку Наташа, она засмеялась. — Ходят-ходят, и это не домыслы Поликарповны, скоро будут строить что-то типа базы отдыха и рыбного хозяйства. На фоне этих слухов цена на земли за рекой взвинтилась до безобразия.

— Тут очень красиво, — согласилась Наташа. Она не могла представить в Старолисовской цивилизацию. А как же чёртовы тропки, пыльный музей, огромные реликтовые деревья? Церковь, правда, выбивалась из этого списка. Слишком близкое соседство языческих суеверий и религии.

— Тут даже на кладбище можно водить экскурсии. — Вытянув шею Вика, оглядела площадь: — Ушла, кажется.

— Ладно, мне пора. Ещё нужно в магазин зайти. — Наташа планировала попасть домой до полудня, утреннее солнце кусалось беззубо, а вот обеденное жарило беспощадно.

Вика схватила сумочку.

— Погоди, пойду с тобой. Мне тоже надо в магазин.

Когда они проходили мимо церкви, Наташа приостановилась, и Вика заметила её интерес.

— Хочешь зайти?

— Любопытно.

— Давай. Покажу тебе самую плачущую фреску.

Наташа поставила велосипед у забора. Повесила на руль шляпу.

Они приблизились к ступенькам, но не успели даже подняться, как двери распахнулись и навстречу им вышел диакон. Он щурился от солнца и не сразу заметил гостий, когда рассмотрел, сдержанно кивнул, а потом побелел и покрылся красными пятнами.

Вика поднялась по лестнице, опираясь на перила.

— Добрый день. Вот, хочу показать Наташе вашу красивую церковь.

Наташа тоже поднялась по ступенькам, но диакон преградил ей дорогу.

— Нельзя.

Вика удивилась.

— Почему? Я вчера была.

Мужчина снова замотал головой.

— Сегодня нельзя. Вы обе с непокрытой головой.

Наташа пожала плечами. Не очень-то и хотелось. Но диакон действительно вел себя странно, выглядел нервным и взбаламученным.

Они отошли от церкви, ощущая спинами пристальный взгляд священнослужителя. Он так и остался стоять у дверей, хотя, когда столкнулся с ними у входа, куда-то торопился.

Вика расстроилась больше, будто её лишили возможности похвастать новым платьем.

— Блин, странный он. Вчера пустил без вопросов. Тут всегда двери открыты.

— Неважно. Немного потеряли. Я, вообще-то, атеистка.

Шли медленно, Вика пыхтела и кривилась. Наташа держала велосипед за руль и с беспокойством поглядывала в её сторону. Кажется, врачи ошиблись, Вика родит гораздо раньше.

Продавец встретил их лучезарной улыбкой. Вика тоже разулыбалась.

— Миш, дай мне водички со льдом.

— Может, минералки?

— Давай.

Наташа выбирала на витрине шоколадку. Не прислушивалась к их разговору, пока не обратила внимания на имя продавца. Миша. Точно! И глава называл его Мишаня. А может, это тот самый Миха? По комплекции очень даже подходит, да и по общему впечатлению. Как там писал Рыжик, «смесь тюленя с ленивцем». На вид около тридцати, может, немного больше. Наташе внезапно очень сильно захотелось, чтобы это был тот самый Миха. Значит, Рыжик не только ему ровесник, но и ей. Она тут же помрачнела. Кузьма как раз подходил по возрасту.

Расплатившись за шоколад и чай, Наташа собралась уходить, чтобы лишить себя возможности узнать, тот ли это Миха.

— До свидания.

Вика ойкнула и схватила её за руку. Пальцы больно впились в запястье с турмалиновым браслетом.

— Как толкается! — Она положила ладонь Наташи на свой живот. — Чувствуешь? Бомбардир!

Наташа медленно и осторожно высвободила руку. Едва удержалась от того, чтобы спрятать за спиной. Прикосновение к чужому животу, пусть и через ткань, ей было неприятно. Тем более шевелящемуся животу. Слишком это было личное, интимное прикосновение. Она не понимала этого стремления пощупать беременный живот или же подставить под ощупывания. Может, это желание приходит позже, когда на тесте появляются две полоски? Вряд ли ей когда-нибудь суждено это узнать.