У нас просто не получилось сесть и сделать все дела спокойно. Зато я сразу окунулась в работу с головой и прошла боевое крещение. Ноги дрожали от слабости, руки от неуверенности, казалось, что делаю что-то неправильно. Но к моменту, когда мы собирались уходить домой, я уже освоила внутреннюю программу, познакомилась со всеми на этаже, обзавелась парой новых полезных знакомств среди помощников других депутатов, получила ворох комплиментов и три приглашения выпить кофе в нерабочей обстановке от влиятельных мужчин, список нужных телефонов, документ для прохождения контроля и одобрение службы безопасности.

— Напрашиваться на чай не стану, — сказал Женя, проводив меня до двери квартиры. — Отдыхай, но если что — звони.

И это относилось не к работе, а к моему эмоциональному состоянию.

— Я так устала и получила такое количество информации, что, думаю, она мне будет сниться.

— Это хорошо. Ты молодец, Кать. Очень мне сегодня помогла.

— А ты обманщик, Женя, — покачала я головой. Он вздернул бровь. Но я вошла в квартиру. Напоследок сказала еще только: — Спокойной ночи.

И закрыла дверь.

4. Глава 4. Прекрасные кошмары

Мы тянемся к тем, кто делает нам больно.

Не идиоты ли мы?

(Ф.М.Достоевский)

Все оказалось не так страшно. И послужило мне уроком, что люди заняты своими проблемами, а на чужие им плевать.

Никто даже не спросил меня ни о чем. Был живот, нет живота — какая разница? Родила, не родила — плевать. Единственный человек, кому это было интересно — бухгалтер. И то потому что встал вопрос о выплате мне причитавшихся пособий. Но стоило сказать, что я увольняюсь, как и тетя Сёма потеряла ко мне интерес. Баба с возу — кобыле легче.

Мой прежний работодатель подписал документ о переводе и единственный, кто все же взглянул на мой опустевший живот. Но ограничился короткой улыбкой и репликой «Поздравляю» между тем, как поставить подпись на заявление и позвонить тете Сёме, чтобы выплатила мне остатки.

Остатков наскреблось неожиданно прилично: мне, к удивлению, выдали премию, оплатили посты для паблика и сайта страусовой фермы, набежали неплохие проценты с продаж скорлупы и кожи страусов от сувенирных мастерских. Мне даже одно расписанное яйцо на подставке и три пера, красиво выкрашенных, с ручками на конце прислали в подарок.

— Неплохой итог прошлой и начало новой рабочей жизни, — одобрительно улыбался Женя, когда я села в его машину с неожиданными презентами.

Мне и раньше что-то перепадало, например, сумки, перчатки, ремни, кошельки присылали стабильно, но вот скорлупки и перышки — впервые. Мне на минуточку даже жаль стало увольняться с привычного интересного места. Но зарплата, которую мне обещал Женя, позволяла все это покупать без особых раздумий о том, а хватит ли потом месяц дожить?

— Знаешь, я сама в шоке, — похлопала глазами не кокетства ради, а потому что правда еще не совсем пришла в себя от удивления.

— Сначала к тебе в дом, потом махнем посмотрим на мой кусок земли, потом на встречу с журналистами и Акромовым.

— Это он владелец нового торгового центра?! — воскликнула я.

— Ну да, — улыбнулся Женя и кивнул на навигатор: — Адрес скажи.

— Да тут недалеко: выезжай на трассу, я покажу, где свернуть, — отмахнулась перьями. — Мне даже не верится, что я таких людей вот как тебя увижу… — вернулась к прежней теме.

Депутат на это только усмехнулся:

— Для меня это тоже первый шаг в будущее. И я надеюсь, он будет таким же удачным, как твой. А там и не такие люди будут.

Ох, мужчины… Планов у них — громадьё. Хотя что уж… у меня теперь тоже.