— Бросить верёвку? — неуверенно предположил Гуюг.

— По-моему, на нём кровь, он ранен, — качнул головой Шона. — Кто-то должен спуститься и...

— Это сделаю я, — предложила это, не раздумывая.

Все глаза тут же обратились на меня, но Шона, сдвинув брови, снова качнул головой.

— Ты уже сделал достаточно, Марко. Я — его брат, поэтому...

— Ты слишком тяжёлый, — возразила я. — Чтобы спустить тебя, нужен канат, а не верёвка.

И, уже не глядя на него, направилась к охранникам, бросившимся к коням за верёвками. Когда проходила мимо Очира, он вполголоса процедил:

— Думаешь, это поможет тебе спасти собственную жизнь, сэму? Ковёр ждёт тебя за попытку убийства наследника хана ханов!

— Если так, за тобой я вернусь из обители мёртвых и доведу до безумия, а потом заберу с собой! — ухмыльнулась я и двинулась дальше.

Только бы каганёнок продержался! Грозит мне ковёр или нет — не хочу быть причиной его гибели! Шона снова попытался возразить, но его никто не слушал, а Гуюг резонно заявил: из всех сэму действительно самый маленький и тощий, и ловкости ему не занимать — так что он скорее спасёт принца, чем тот же Шона, будь последний хотя бы десять раз братом наследника. Охранники вообще не обращали ни на кого внимания и поспешно обвязали меня верёвками: одна — для меня, другая — для принца, чтобы распределить вес. Я уже стояла над обрывом готовая к спуску, когда Шона, легко сжав моё плечо, шепнул:

— Будь осторожен, Марко.

— И возвращайся скорее, чтобы не опоздать на встречу с ковром и табуном лошадей, которые втопчут твои кости в землю, — злорадно добавил Очир.

— Из-за того, что ваш принц — идиот? Так причём мои кости? — фыркнула я и начала спускаться.

На самом деле я сознавала собственную вину в произошедшем. Каганёнок, конечно, идиот, тут не поспоришь, но... может, он не стал бы бездумно "обезьянничать", признайся я, что мой сегодняшний прыжок был пятым по счёту. Я примчалась сюда вчера, якобы тренировать Хедвиг, и, внимательно изучив дерево и ветви, трижды прыгала с обрыва, подстраховавшись верёвкой, прежде чем решилась прыгнуть без неё. Именно во время первого прыжка, поняла, что стрел должно быть три: первая сломалась под тяжестью моего тела, и я истерично выпустила ещё три, остановив возобновившееся падение в никуда. Может, скажи я всё это принцу, сейчас не пришлось бы болтаться между небом и землёй, поминутно ударяясь о каменистый склон, потому что охранники слишком быстро спускают верёвку, опасаясь за жизнь наследника? И опасения оказались не напрасны. Добравшись к каганёнку, я чуть не застонала — видимо, когда сломалась ветка, его здорово приложило о скалу. Прыгнув с обрыва во второй раз, я тоже едва избежала столкновения со склоном из-за налетевшего порыва ветра — в последний момент успела подставить ноги, чтобы не стукнуться о скалу всем телом. А принц явно шарахнулся не только телом, но и головой: всё лицо — в крови, взгляд — мутный. Не знаю, как в таком состоянии он удержался за выступ...

— А, сэму... Из всех... они послали.. тебя?

— Больше никто не захотел, — огрызнулась я.

Отвязав от себя одну верёвку, закрепила конец вокруг пояса каганёнка и обхватила его сзади под мышки.

— Можешь теперь отцепиться.

— Довериться... тебе? — усмехнулся он и разжал пальцы.

— Тащите! — выкрикнула я, и нас медленно потянуло вверх.

— Если выберемеся, признаю за тобой превосходство, — буркнула я в ухо принцу. — Такая живучесть достойна восхищения.

Но он не ответил, голова безвольно откинулась назад, и мне сделалось нехорошо. Неужели меня выволокут на вершину в обнимку с трупом?