Я в отчаянии огляделась по сторонам, одновременно прислушиваясь к происходящему в комнате. Не дай бог, услышу, как что-то льют или размешивают! Значит, в комнате есть кувшин или графин с питьем, а в него подсыпали яд!

Наверное, это уже была настоящая паранойя. Но мне было страшно. А потому, придирчиво изучив голые, покрашенные желтовато-белой краской стены, постель, на которой я лежала, ширму и тумбочку в изголовье, я в итоге схватила с нее самый большой пузырек и замахнулась. Одновременно с моим замахом ширма сдвинулась…

Она была хорошенькой, как фарфоровая куколка. В тысячу раз краше пресловутой фабричной штамповки Барби. Правда, сейчас ее розовый ротик округлился в правильную букву «О», а в голубых, как весеннее небо глазах застыло изумление и испуг, но это все равно ни капельки ее не портило. В остальном же она была настоящей красавицей. Натуральная блондинка с обманчиво-гладкой прической, из которой выбивались, обрамляя личико в форме правильного сердечка миленькие кудряшки. Грубое и уродливое платье с узким белым воротничком и белыми же нарукавниками не могло, сколько бы ни старалось, испортить гордую посадку головки и поистине королевскую осанку заглянувшей ко мне девушки. И только подчеркивало нежный румянец фарфоровых щечек.

Секунд тридцать мы молча в удивлении разглядывали друг друга. А потом до меня дошел весь идиотизм ситуации, и я, неловко прочистив горло, смущенно опустила руку и вернула на место свое импровизированное оружие. Девчонка хихикнула.

Глупейшая ситуация. Судя по реакции блондиночки, она хорошо знала, куда и к кому пришла. Но молчала. А я, осознавая весь конфуз, не знала, куда деть глаза и руки. И в конце концов, просто сползла назад на подушку. Я вроде как больная, мне можно. Мало ли, может, мне плохо?

То, что я расслабилась и легла, девчонка восприняла как приглашение и проскользнула за ширму, как-то подозрительно поблескивая глазами. Я снова насторожилась и напряглась. А ну как эта куколка и есть охотник за моей шкуркой? В этом мире, вернее, в моем бывшем, все может быть. Но все оказалось куда хуже. Намного, намного хуже.

— Мисс Берг, — тихонько позвала она, присаживаясь на краешек кровати, как робкая пичужка. Только глянь в ее сторону, и она испуганно упорхнет. — По институту ходят слухи, что вы ударились головой, и все забыли. Не подумайте ничего, я рада, что все обошлось и вы живы! Но… А меня вы тоже забыли? Вы же обещали мне, что если я буду примерной институткой, то выдадите меня замуж за герцога!

Я поперхнулась воздухом и закашлялась от подобной прямоты. Вот так подстава! Неужели моя предшественница действительно это обещала девчонке? Я по-новому, уже внимательнее окинула ее взглядом, от которого девчонка смутилась почти до слез и принялась нервно теребить край не то верхней юбки, не то фартука:

— Да, я знаю, мисс Берг, у меня снова не в порядке прическа! Но я очень стараюсь! — вскинула она на меня огромные и влажные голубые глазищи. — Честно! И я помню, что вы говорили мне по поводу поведения, и… И…

Она неловко запнулась, то ли не решаясь сказать что-то вслух, то ли не в силах подобрать подходящую формулировку. Глядя, как девчонка мнется, и гадая, кто же она такая, я рассеянно пробормотала, переиначив слова одной песни:

— Герцогов мало и на всех их не хватает…

Щеки девчонки вспыхнули пунцовым румянцем. Кудряшки забавно возмущенно затряслись. Но против ожидания девчонка хихикнула, а не закатила истерику:

— И это тоже помню. И по правде говоря, единственный неженатый герцог нашего государства больше интересует моих родителей, чем меня. Меня удовлетворит и маркиз Олдридж, — и она снова залилась румянцем до самых бровей.