Девушки вдвоем спустились на первый этаж, перешли в комнату, которая была кухней. Кория быстро нарезала чуть черствого уже хлеба, достала глиняный кувшин с кислыми сливками, сыр и, сходив в конюшню, принесла десяток яиц, которые сразу разбила на сковороду и, сдобрив сливками, поставила на очаг. Пошевелила угли, бросила несколько щеп и пока следила за яйцами, не поворачивалась к Талии. Она постоянно прислушивалась к звукам на втором этаже. Талия поняла, что ее матушка старалась изо всех сил, чтобы дочь не слышала ее мучений.

Часть 3. Сестра лукавых

Только сейчас Талия поняла, что с улицы не слышно шума дождя. Она торопливо жевала и глотала пищу, не чувствуя ее вкуса. Векс вчера сказал, что утром они должны уходить.

— Она хорошая, Мина, - вдруг, не смотря на Талию, сказала Кория.

— Кто? – не поняв сначала, что девушка обращается к ней, ответила Талия.

— Матушка. Она сказала отдать вам для отдыха угол, где живут братья, а еще вы можете оставаться столько, сколько нужно.

— Да, я это уже поняла. Перепугалась она не за себя, Кория, а за тебя. А нам пора в дорогу. Век… Мужа ждут на работах. Иначе сезон не застанем, а там и работников наберут, - ответила Талия, хмыкнув, как это делала работница с кухни. Летом пары, группы, а иногда и целые деревни уходили искать дело. Если семья не имела скотины, не работала в замке или на землях своего лорда, плата за пользование домишком не отменялась. А кто-то и вовсе не имел дома все лето. Так и переходили с места на место, накапливая к зиме какие-то крохи, чтобы занять брошенный дом, починить его для жизни и заплатить тем, на чьей земле он находится.

— Матушка заплатит, - снова, аккуратно посмотрев на Талию, заговорила девушка. Она явно хотела, чтобы человек, спасший ее мать, остался и ушел, только удостоверившись, что та встанет на ноги.

— Нет, так нельзя. У нас впереди длинный путь, - Талия встала, даже не взглянув на Корию. – Надо собираться. Мы отдали монеты вашему работнику. Он должен был собрать нам еды на день-два. Если ты добавишь каравай хлеба, я буду благодарна. Этот скоро засохнет. Ты теперь можешь заняться делами. Не дело держать на мельнице сухой хлеб, - торопящаяся гостья указала на круг черного хлеба, от которого была отрезана лишь треть.

— Конечно, Мина, я сложу вам все в мешок. Пока вы одеваетесь я сварю яйца, положу сыр и хлеб, а еще… Вы говорили, что идете в Калодис, - она опустила голову, но то, что она хотела сказать, было сильнее ее, - там живет мой жених…

— А этот… работник… сказал, что посватался к тебе.

— Посватался, только отец обещал Робалю отдать меня за него, если принесет денег столько, сколько мельница приносит к зиме, - она сама не верила в то, что говорила, но верить ей очень хотелось. – Он старается так, что не спит по трое суток. Завезите ему сушеного мяса и письмо от меня, - она спешно сунула в руки Талии мятый лист. Вот уж точно Талия не поверила бы, что та умеет писать.

— Хорошо, только я не уверена, что мы будем проходить Калодис, - Талия вспоминала что говорил Векс, но не вспомнила этого города.

— Через два дня он встанет на вашем пути. Все дороги проходят через него. К вечеру вы выйдете к реке, и она постоянно будет слева от вас, с востока. Если идти по ее берегу, вы завтра к вечеру выйдете к его воротам, - глаза ее, поднятые теперь на Талию, просто умоляли сделать то, что она просит.

— Я не уверена…

— Робаль поможет вам. Он заменяет в замке пекаря. Лорду нравится то, что он делает, и он обещал оставить его при себе. Тогда он заберет меня к себе.