– Мехмет-бей… – осторожно начала я. – Помните, я рассказывала про соседа моей бабушки?

Он приподнял бровь, отодвигая стаканчик с чаем.

– Кажется, отравление? Напомни-ка подробности.

– Именно. – Я провела пальцем по столу, проверяя, насколько он чист. – Когда я гостила у бабушки, это было лет пятнадцать назад, случилось одно событие, которое сильно на меня повлияло. Её сосед специально вырастил в саду клещевину… а потом отравился её семенами. Тело нашла я. – Голос дрогнул от воспоминания. – С тех пор и интересуюсь растениями…

Наши взгляды встретились.

– А я всё думаю о тех самых «грехах», – сказал он, подаваясь вперёд. – О которых говорил брат Хакан. Заметь, он сам объединил смерти Селин и Ильханоглу.

Он задумчиво постучал пальцами по подлокотнику кресла.

– Что вы хотите сказать?

– Я вспомнил одну историю. На заре моей юности город потряс громкий скандал. Якобы один ювелир разорил другого. Первый – отец убитого Джевдета Ильханоглу, а второй… – эфенди сделал паузу, – Левент Эрдем.

– Отец Хакан-бея?

– Именно. Брата Хакана тогда увезла мать. Она вскоре умерла, а он много лет прожил у деда. И вот недавно вернулся в родные края и открыл антикварную лавку.

В комнате повисла гнетущая тишина. Лишь огонь потрескивал, выбрасывая искры в каминную решётку, да монотонно тикали часы деда эфенди.

– Месть? – наконец произнёс Мехмет-бей. – Классический мотив.

– Но при чём тут Селин?

– Может, она что-то узнала. Или… – его взгляд стал острым, как лезвие. – …случайно оказалась впутана.

– Не заглянуть ли нам в сад Хакан-бея? – тихо предложила я. – Вдруг там растёт что-то… необычное. Я ведь видела у него книгу о ядовитых растениях.

Мехмет-бей усмехнулся, а в его глазах вспыхнул блеск старого охотника. Он уже чуял запах разгадки.

– И то правда, дочка.

Утром мы направились к дому Хакан-бея в сопровождении старого друга Мехмет-бея – инспектора Рашида. Коренастый мужчина с проницательным взглядом и вечной сигаретой в зубах.

Вторник – нерыночный день в нашем городе. Как и предполагалось, антиквар оказался дома. Дверь открылась не сразу – сначала в щели мелькнул глаз, потом появилось бледное лицо Хакан-бея. Увидев нас, он на мгновение застыл.

– Брат Мехмет… брат Рашид… Сибель… Как неожиданно.

– Мы хотим осмотреть ваш сад, – спокойно произнёс Мехмет-бей. Но я видела, как напряглись его плечи.

Хакан-бей резко вдохнул:

– Сад? Там ничего интересного… только сорняки…

– Тем лучше, – ухмыльнулся брат Рашид, выпуская клуб дыма изо рта.

Антиквар беспомощно оглянулся. Сдавленный вздох – и Хакан-бей жестом пригласил пройти в сад.

Запущено и мрачно. Буйные сорняки, старая поломанная мебель и… у дальней стены – растение с красноватыми стеблями и крупными листьями, похожими на кленовые. Сердце учащённо забилось. Я узнала бы её среди тысяч.

– Клещевина… – прошептала я.

Мехмет-бей нахмурился:

– Это ещё не доказательство… – но он уже всё понял.

Хакан-бей стоял неподвижно. Его пальцы сжимали подол рубашки так сильно, что костяшки пальцев побелели. По виску стекала капля пота.

– Брат Хакан, – мягко начал Мехмет-бей, делая шаг вперёд. – Давай поговорим по-хорошему.

Что-то в антикваре словно надломилось. Плечи его ссутулились, голос стал глухим.

– Они… они даже не знали, что владеют украденным… – Он закашлялся. – Бриллианты моего отца… Когда его ограбил лучший друг, он пустил себе пулю в висок. А мать не пережила его смерти.

Мехмет-бей нахмурился:

– Ты поэтому убил Джевдета? Это была месть?

– Он… проснулся… – Хакан-бей закрыл глаза. – Увидел меня у сейфа, когда я искал бриллианты. Закричал… Я не хотел, клянусь… но нож для бумаги уже был в руке…