Тернариэль застал Доминику в библиотеке. Она с головой погрузилась в учебники магии.

– И надолго ли тебя хватит? – вместо приветствия произнёс он.

– Пока в меня верят, – серьёзно ответила Домми.

– А сама ты в себя веришь?

– Верю, – деловито кивнула она.

– Придёшь завтра на бал в честь моего дня рождения?

– Сколько тебе исполняется? – стараясь не выдать снедающего любопытства, спросила Доминика. На самом деле её давно уже интересовало, сколько лет младшему принцу, но не было удобного случая, чтобы завести разговор.

– Тридцать четыре, – ответил он.

Доминика сделала мысленную отметку, что пятнадцатое октября – день рождения одного несносного эльфа.

– Фу, какой ты старый! – фыркнула маленькая герцогиня. – А мне второго января будет двенадцать.

– Фи, какая зелёная! – передразнил тот, кого обозвали старым.

Оба рассмеялись, но быстро затихли. Хоть в библиотеке, кроме них, никого больше не было, книжная обитель внушала уважение к себе и желание соблюдать тишину.

– А зачем мне приходить? Ты же со мной всё равно не танцуешь, – гордо задрала маленький аристократический носик Домми.

– Я с тобой не танцую, потому что спасаю нас от сплетен. Ты ещё слишком маленькая, чтобы танцевать со мной, – улыбнулся он.

– Говоришь, некому будет поджечь платье твоим партнёршам по танцам? Ладно, уговорил, так и быть...

– Маленькая язва! – снова не удержался от смеха Терн. – Значит, будешь отпугивать от меня потенциальных невест?

– Вот ещё! Ты и сам прекрасно справляешься! Разве что могу приклеить себе уши и представиться твоей внебрачной дочерью.

– Домми! – Терн строго посмотрел на девочку. – Это уже перебор! Если не хочешь приходить, так и скажи.

Она тяжко вздохнула и призналась:

– Не хочу. Я буду там единственным ребёнком. А кому-то пора устраивать личную жизнь!

– Мне и так неплохо, – скорчил недовольную гримасу эльф.

– Ага. Я заметила. И машешь красным флажком перед дамами просто так: «Эй, невесты! Все сюда! У холостяка-принца день рождения! Объявляется конкурс на лучшую ауру! Кому эльфа? Милые дамы, делаем ставки!» – разыграла представление Доминика.

– Знаешь, – серьёзно ответил Терн, – если бы я не видел твою ауру, решил бы, что ты ревнуешь. И если хочешь знать, праздник – это не моя идея.

– Чья же?

– Сибеус считает, что нам нужно осваиваться и устанавливать связи с влиятельными лицами. К тому же, я подумал, это отличный повод сблизить моего брата и твою сестру.

– А вот это ты только что придумал! – подметила Домми.

– Ладно... – подозрительно быстро сдался эльф. – Но ты знаешь, что все два месяца, что мы здесь живём, они не общаются? И твой план по налаживанию отношений между ними уже не кажется мне бредовым.

– Хм-м-м... – протянула Доминика. – Какие есть идеи?

– Я думал, ты у нас спец по интригам?

И Доминика едва ли не физически ощутила звон от ворвавшейся в голову идеи. Она так ясно и живо представила себе душераздирающую картину, когда Эвелин бросается к своему жениху, испугавшись за его жизнь.

Видимо, на юном личике герцогини отразилась сладость от предвкушения гениально спланированного сводничества, потому что Терн поторопил:

– Говори уже, не тяни.

– Завтра на тренировке по фехтованию ты ранишь брата. Достаточно серьёзно, чтобы испугаться, но не смертельно.

Тернариэль молчал минуту, не меньше. Его брови то поднимались к линии волос, то грозно хмурились. Эльф раздумывал между «ты совсем с ума сошла?!» и «чем чёрт не шутит!».

Нарушить молчание снова пришлось Доминике.

– Что, не сможешь?

– Думаю, не будет ли это предательством? Я присягнул ему на верность. К тому же мой брат превосходно фехтует.