Чуть отодвинувшись задумчиво разглядываю Заяра со стороны. Чем больше смотрю, тем больше мне кажется, что передо мной не рядовая особь. Очень осторожные и чёткие движения рук. Даже когда кролики у нас в руках, он держит своего двумя пальцами. Разламывает на части, потом потихоньку ест.

Вспоминаю, что вчера он отдал мне половину своего и краснею.

- Хочешь? – протягиваю оставшуюся половину кролика ему.

Заяр коротко качает головой и продолжает смотреть в огонь.

9. 9

К вечеру становится всё яснее, что помощь так и не придёт. И не помогают ни дым от костра, ни амулет, который я час за часом покручиваю в руках.

Как вообще можно потерять свою госпожу в десятке миль от дома? Риторический вопрос. Будь я в десятке миль от своего гарнизона такого бы в жизни не произошло. Мальчишки разбили бы головы о лёд, но меня бы нашли.

От этой мысли, от тоски и обиды хочется заплакать. Сдерживает только присутствие кожнара, который, похоже, тоже ничего пока не придумал.

Вечером возвращаемся в пещеру и снова ложимся спать, укрывшись моей рубашкой – одной на двоих.

Просыпаюсь среди ночи. Снаружи шелестит дождь. Пахнет цветами и мокрой травой. Осень, что б её…

Нащупав землю рукой, которая только что лежала у кожнара на животе, приподнимаюсь и осматриваюсь по сторонам, пытаясь понять, что мешало мне спать.

Не сразу понимаю, что это Заяр. Его ногти – обычные, человеческие, до боли впились мне в предплечье. Пальцы сжимаются, как будто он во сне пытается выпустить другие когти - те, которыми можно только убивать.

Поднимаю глаза и вижу, как мечутся зрачки под его опущенными веками. Подрагивают ресницы. Дыхание тяжёлое, как будто во время драки… Нет, не во время драки. Вспоминая, как легко он ловил кроликов днём, не могу представить, что он может запыхаться в бою.

Что-то менее приятное происходит в его сне. Пыльцы на моей руке сжимаются ещё сильней. Не смогла бы высвободиться, даже если бы захотела.

- Заяр! – осторожно зову его и касаюсь плеча.

Реакция у кожнара безупречна. Не успеваю произнести его имя второй раз – как глаза Заяра распахиваются, и он с глухим рыком набрасывается на меня. Прижимает всем телом к земле.

Пораненная правая рука тянется к моему горлу, и меня спасает только то, что боль заставляет его замедлить движение.

Заминка слишком коротка, чтобы активировать печать.

Отработанным быстрым движением бью его пальцами в солнечное сплетение.

Гулко охнув, кожнар заваливается назад.

Кашляет, прижимает рукой живот.

Я тоже кашляю, пытаясь восстановить дыхание – и смотрю на него. Печать уже повисла на пальцах, но я пока что не знаю, хочу ли причинять ему боль.

Ярость на лице Заяра мешается с испугом. Такое чувство, что он меня не узнаёт.

- Эгле… - наконец выдыхает он.

- Госпожа! – отвечаю обижено и зло.

Сажусь и проверяю, насколько сильно ушиблена спина.

В глазах Заяра тоже мелькает злость – только другая. Та, которая заставляет убивать.

У нас два варианта. Продолжить драться и злить друг друга или…

- Извини, - касаюсь его запястья рукой, пытаясь показать, что не стоит обращать внимания на последние слова.

Заяр колеблется и после паузы сжимает мою руку. Потом переводит взгляд выше и видит красные лунки, оставленные его ногтями.

- Это ты меня… прости.

Внимательно и выжидающе смотрю на него. Вряд ли захочет рассказать, что это был за сон.

- Мне показалось… что это Аяна.

Вздрагиваю от неожиданности, а Заяр отводит взгляд. Сглатываю подступивший к горлу ком.

- Хотим мы этого или нет – но она мертва.

Тишина. Только дождь продолжает слабо шуршать над водой и шелестит вдалеке водопад.