Несколько секунд парень молча смотрел на меня, причём смотрел, как на полоумную. Он на меня так не смотрел даже, когда я рассказывала ему об Олафе! Не успела я обдумать, чем вызвана такая реакция, как Макс заставил меня вздрогнуть от неожиданного смеха, который начал его душить. Я насупилась. Так, всё понятно, вопрос мой интимным не был, более того, он был глупым, и, по всей видимости, скоро мне соизволят объяснить, почему. Макс смеялся негромко, опустив голову низко к моей, едва не касаясь моего лба.

- Лерка, ну ты чего обо мне напридумывала? – осведомился он, отсмеявшись.

- Только то, что ты о себе понарассказывал, - обиженно ответила я.

- Да я же пошутил, это ж ясно! -  он посмотрел мне в глаза, и я заметила, что ему всё ещё смешно. – У нас же фишка такая: мы с парнями глупо или пошло шутим, а ты на это нос воротишь, дуешься и каждый раз говоришь, что больше с нами никуда не пойдёшь…

Напомнить ему, что я не Лера? Ладно, не буду, не это сейчас важно.

- То есть… - решила уточнить я. – Это неправда?

- Конечно, неправда! – горячо воскликнул Макс, правда тут же оговорившись: - Впрочем, если ты хочешь, я открыт для экспериментов… - не успела я скорчить подходящую мину, чтобы ответ он угадал сам, как парень нахмурился: - Погоди, и ты из-за этого плакала?

- Нет, - честно ответила я, находясь в задумчивости: ну вот зачем он тогда хотел казаться хуже, чем он есть? Хотя, это понятно, он, бедняга, хотел использовать любую возможность, чтобы избавиться от меня.

- Из-за чего тогда? – решил допытаться Макс.

- Не уходи далеко от темы! – решительно ответила я, ткнув пальцем ему в грудь и не намереваясь рассказывать о своих мыслях. – Так, выходит, не было наручников? Так с чего тот парень вообще вспоминал о оставшемся на твоём запястье браслете и ещё пытался заставить меня вспомнить? На понт брал?

Макс, до этого нависавший надо мной, видимо устал упираться руками в пол, который отлично прощупывался под тонким слоем нашего спального мешка, и теперь улёгся рядом, подперев голову рукой. Пригляделся, определяя, действительно ли меня так волнует этот вопрос, и ответил, вздохнув:

- Это и вправду были наручники, - нехотя признался он. – Только на мне они были не для получения удовольствия… Те люди, что ищут меня сейчас, тогда тоже хотели получить жеоду… только им для этого пришлось меня обездвижить… Они могли бы вколоть мне что-нибудь усыпляющее, но… В общем, это было предупреждение, после которого всё должно было пойти, как прежде… Так что вариантов у меня не так много, как я и говорил… - он ненадолго задумался, а потом спросил: - Ну что, правда оказалась для тебя приятнее?

- Да… - протянула я, хотя правда мне тоже совершенно не понравилось, однако думать о том, как он там развлекался с Алёной мне не нравилось ещё больше, как бы эгоистично это не могло показаться.

38. 37

Макс проспал всю ночь. Его побитому больному телу требовался отдых. Признаться, Лериному тоже, оно с непривычки начинало ныть и я, решив не проверять его  на прочность, тоже попыталась уснуть. Это мне удалось, поскольку впечатлений мне хватало. К тому же я знала: если не усну, то стану мучиться мыслями о скорой смерти Лериного тела и думать о том, что совершенно нет времени что-то придумать для её спасения, да и нет в этом смысла... по крайней мере, для Макса, а сейчас его интересы казались мне превыше всего. Я не знала точно, влюбился ли он в меня так, как я в него, но умирать у него на руках точно не хотелось.

Так как собирать нам было нечего, в путь мы отправились, как только Милахин проснулся. Он свернул спальный мешок в не очень-то удобный для переноски рулон, и мы отправились в гудящий утренний город.