– Ааааааа! – неожиданно завопила Полина, тыча пальцем в сторону белой нечисти.

– Ааааа! – глядя на ее дико вытаращенные глаза вслед за ней заорал Елисей, хватая подругу за руку.

Этот жест имел самые плачевные последствия. Потеряв равновесие, Полина кубарем полетела с дерева, не преставая кричать. Только теперь уже причиной ее крика было не приведение, а страх сломать шею при падении. Но напугаться как следует она так и не успела, поскольку уже через мгновение оказалась в чьих-то крепких, жилистых руках.

– Чего вопишь? – услышала она голос деда и узнала знакомый запах ромашкового мыла. – Ты у меня не майский жук, чтобы с деревьев на голову сваливаться. Да и я, знаешь, ли уже не в той физической форме, чтобы толстух вроде тебя на руках таскать. Что, приведение увидели?

– Ага, – только и смогла вымолвить Полина, жалобно всхлипывая и прижимаясь к груди деда, одетого в пижаму.

– Есть оно! Точно есть, – сползая с дерева, взволнованно тараторил Елисей. – Там оно! Там!

– Так я и знал, что это приведение вам покоя не даст, – с досадой пробормотал дед, осторожно опуская свою ношу на землю. – Хорошо ночью водички попить захотелось, к Аполлинарии в светелку зашел, а нет ее! Улепетнула голубка! Видите ли, по деревьям шляться ей гораздо сподручнее, чем в кровати спать!

– Дедушка, оно, правда, там было. Мы его сами видели, – покаянно свесив голову, произнесла Полина. – Может, еще не улетело.

– Фу ты! Охотники за приведениями, – фыркнул дед, подходя к двери и решительно дергая ручку ворот.

К огромному удивлению ребят створка легко распахнулась. Озадаченно нахмурившись, дед обернулся к внучке и внушительно произнес:

– Не вздумайте, хоть на шаг отойти от ворот. Стойте и ждите меня здесь! Если пойдете за мной, то следующей ночью на приведенческую вахту заступать придется вам! Будете летать тут и жалеть, что меня не послушались.

И одарив ребят грозным взглядом, дед скрылся за воротами, оставив ребят в томительной неизвестности по поводу того, что же происходит за забором. Однако, не успела дверь захлопнуться, как Полина и Елисей тут же прильнули к ограде в надежде уловить хоть какие-нибудь звуки, способные приоткрыть завесу тайны над тем, что творится на участке Набединой.

Сначала тишину нарушало лишь шлепанье дедовых сланцев, затем раздался женский визг и громкий голос деда с успокаивающими интонациями. Потом все стихло. Еще через несколько минут, а, может быть, часов или лет, по-крайней мере, так казалось ребятам, послышался звук приближающихся шагов, и из калитки вышел дед.

– Ну что там? Ты его видел? Оно страшное, да? – набросились на него с расспросами Полина и Елисей, изнывающие от неизвестности.

– Никого я не видел, – сурово отрезал дед. – Кроме парочки перепуганных женщин, которых оглушили какие-то дикие звуки, по их словам похожие на визги грешников в чистилище. Чтобы их успокоить, пришлось сказать, что это моя внучка так голос разминает. В общем, все тихо-спокойно, никаких приведений в поле зрения нет, так что шагом марш спать!

– Но как же, – растерянно пробормотал Елисей. – Мы же сами видели…

– В это время суток вам полагается видеть десятый сон, – назидательно произнес дед и, развернув Елисея за плечи, легонько подтолкнул его в сторону дома. – Аполлинария, сначала доставим королевича в его опочивальню, а потом и сами заляжем. Мне рано утром на рыбалку идти. Времени спать осталось, хоть не ложись!

Вот как получилось, что Полина улеглась спать полная невысказанной досады и неприятного осадка неудовлетворенности, который остается от неразгаданной тайны.