Аспатину пришлось остаться в Сузах, поскольку за его голову магами была обещана награда и его легко могли опознать в Экбатанах.

– Если наш замысел сорвется, вряд ли кому-нибудь удастся уйти живым из дворца, – сказал Ардиманиш, который знал, сколь многочисленна дворцовая стража. – Самое лучшее, это спрятаться во дворце. Я знаю несколько укромных мест. Там нас не скоро отыщут.

– Но все-таки отыщут? – опасливо поинтересовался Мегабиз.

– Конечно, – без колебаний ответил Ардиманиш. – Мы же не мыши и не бесплотные тени. Поэтому лучше, чтобы все прошло удачно. После убийства магов начнется суматоха, во время которой ускользнуть будет легче всего.

– Я же говорил, что нужно было привести в Экбатаны отряд воинов из Сирии, – мрачно заметил Гидарн. – В трудную минуту можно было бы рассчитывать на копейщиков и щитоносцев, а не на горстку слуг.

– Мы это уже обсуждали, Гидарн, – сдерживая раздражение, сказал Отана. – Отряд воинов, хоть конный, хоть пеший, невозможно привести в Экбатаны незаметно. Я уверен, у магов-самозванцев по всей Мидии имеются соглядатаи. Полагаться мы можем лишь на свои силы и еще на удачу.

– Нас могут разоружить при входе во дворец, – промолвил Гидарн, которому все меньше нравилась эта затея.

– Ничего, – сказал Ардиманиш, – у меня есть ключи от оружейной комнаты.

– А не могут ли евнухи Атоссы как-то помочь нам? – спросил Гидарн.

– Не знаю, – Ардиманиш пожал плечами. – Об этом Атосса ничего не говорила.

– Скажи, Ардиманиш, а хороша ли собой Атосса? – с похотливой улыбкой спросил Интаферн. – Ты ведь часто видишь ee.

Ардиманиш ответил с усмешкой человека, падкого на женщин и знающего в них толк:

– Атосса недурна, но совершенно лишена обаяния. Другое дело, ее сестра Артистона…

Гистасп прервал Ардиманиша:

– Полагаю, друзья, не следует обсуждать это здесь и сейчас.

– Вот именно, – согласился Отана. – У нас будет время поговорить о красоте дочерей Кира, когда дело будет сделано.

– Если мы останемся живы, – пробурчал Гидарн себе под нос.

Не имея за спиной преданного войска, он чувствовал себя все более неуверенно.

Итог совещанию подвел Гобрий:

– Не о собственной выгоде следует думать, друзья, но о том, чтоб умертвить магов любой ценой, даже ценой своей жизни. Речь идет о спасении державы Кира. Это дело нашей чести, ибо никто, кроме нас, не осуществит эту справедливую месть. Пусть нас мало, зато мы прозрели и знаем истину, в то время как все вокруг пребывают в незнании. Помолимся же светлым богам-язата и ляжем спать, чтобы утром удача была с нами…

На ночь Отана повелел слугам запереть все двери, опасаясь, чтобы кто-нибудь из заговорщиков не сбежал под покровом тьмы.

Рано утром Ардиманиш отправился во дворец, чтобы как обычно представить царю донесения соглядатаев, поступившие со всех концов царства, и поведать о настроениях жителей Экбатан перед началом праздника. Кроме того, Ардиманиш прихватил с собой список знатных гостей, которые приехали, чтобы поприветствовать царя и вручить ему подарки, как было издавна заведено в этот день.

Заговорщики, одетые в роскошные праздничные одежды, с нетерпением ожидали возвращения Ардиманиша, чтобы вместе с ним идти на прием.

За завтраком все, борясь с волнением, выпили вина.

Поскольку ожидание затягивалось, заговорщики начали проявлять беспокойство.

– Ну где он? – то и дело восклицал Гидарн, бегая по комнате, как зверь в клетке.

Ему никто не ответил, ибо всех мучил тот же вопрос.

Интаферн, развалясь в кресле, был занят тем, что вытаскивал из ножен до половины голубоватый клинок своего акинака и ударом ладони вгонял его обратно. Сидевший напротив Мегабиз лениво взирал на однообразные движения Интаферна.