Когда потом, дней через пять, в Полино дежурство две второгодки подрались, вцепившись друг другу в волосы, и воспитатель велела всыпать обеим по пять ударов розгой, Поли взяла в руки прут, закрыла глаза и... ударила. Послышался вскрик, потом плач, но Поли всё ещё чувствовала болезненность в ягодицах, после трёх дней порки подряд, поэтому, превозмогая себя, снова ударила. Она закончила наказание, по вискам скатывались капли пота, руки тряслись. После, укрывшись в пустой загородке в саду, Поли долго рыдала и сжимала в кулаки дрожащие руки, пытаясь остановить трясучку.

С этого дня Поли всегда выполняла все приказы воспитателей. Но каждый раз, когда нужно было взять в руки прут, Поли мучилась и потом долго плакала, прячась от всех. Третий год стал для девушки настоящей каторгой, но всё в жизни заканчивается. Прошёл и он.

В первый же день четвёртого года обучения их группу привели на кухню всех вместе. Разделили на группы: по три девушки на приготовление завтрака и ужина, четверо – обед, двое – полдник. Предупредили, что состав групп будет меняться каждую неделю.

Весь первый месяц Поли с одногодками целыми днями, все вместе, просто наблюдали за готовкой девушек, которые уже перешли на пятый год и теперь передавали свои прежние обязанности и опыт их выполнения младшим пансионеркам.

Поли старательно записывала рецепты, распорядок подачи блюд и прочие тонкости. Болезненный опыт пребывания в комнате для наказаний в прошлом году ей не хотелось повторять ни в коем случае.

6. Глава 6.

Четвёртый и пятый год обучения проходили воспитанницы с шестнадцати до восемнадцати лет. Это тот возраст, когда родители подписывают для девушек брачные договоры. Случалось, в пансион на смотрины являлся потенциальный жених.

С последнего года некоторых пансионерок, иногда, забирали замуж до окончания полного курса обучения, главное, чтобы им на тот момент уже исполнилось восемнадцать. Каждый год выпускалось от десяти до двенадцати воспитанниц и все они сразу отправлялись в дом будущего мужа согласно заключённого брачного контракта.

В самом пансионе отношение к старшим пансионеркам было совсем иное, чем в первые три года обучения.

Начать с того, что девушек переводили в другое крыло замка и располагали для проживания в комнатах по три человека. В каждой спальне у воспитанниц четвёртого и пятого года имелась своя уборная и умывальня.

Переселение в новую спальню несказанно порадовало Поли и её подруг, ещё и потому, что девушкам позволили самим определиться: кому с кем занимать комнату.

Кроме всего перечисленного, девушки, начиная с четвёртого года в пансионе, могли, по распоряжению директрисы, выходить в город. Иногда их посылали с поручениями к городскому главе или к местному лекарю. Порою, они выходили за покупками для хозяйственных нужд на открытом рынке или в лавках на торговой улице городка.

Случалось, старших пансионерок направляли помогать готовить или прислуживать на приёмах у самых богатых и уважаемых людей города.

Чаще всего, особенно в первое время, Поли и другие девушки выходили в сопровождении господина Кресса, старого охранника, который, скорее, служил как соглядатай, чем как их защитник. Он впоследствии подробно докладывал директрисе обо всём, что происходило на пути следования подопечных.

К концу четвертого года у Поли проявился талант к приготовлению еды и лекарственных зелий. Даже обычная каша у неё получалась вкуснятиной. Весь пансион, включая воспитателей, стал втайне радоваться, узнавая, что на кухне сейчас Полино дежурство. А местный лекарь всё чаще приплачивал директрисе, чтобы та отправляла именно Поли поработать в его аптеке.